Сам я постепенно налаживаюсь. Дело уже имею и уповаю на лучшее. И уже вижу — немец лучше поляка. Про тех как вспомню, жуть пробирает, ведь там я не знал ни одного типа, которому мог бы довериться. Разве только Ляхницкий, да и тот, наверно, только потому, что сам сидит по горло в дерьме и боится пошевелиться. А немцы — сразу видно — аккуратисты: гут морген, аухвидерзейн, а посередке — дело. И никакого тебе подвоха. Буду для них хорошо работать, буду иметь и уважение, а пока чувствую себя как жеребенок, которого первый раз вывели на поводке на первый бег по кругу. Ничего, наберу иноходь, глядишь, они на меня и поставят».
Да, он еще робеет малость, но он уже надеется. И он совсем не первый беглый русский, нашедший приют в Берлине. Здесь уже действовало немало таких же, как он, только кое-кто из них был поумней да половчей.
Посмотрим, к примеру, что это за «Дейче остпрессбюро», о котором упоминает в своем письме Сидней Рейли...
Действительно, контора под этим названием была официально зарегистрирована в берлинском полицей-президиуме, где ее предназначение было сформулировано так: «Изучение и систематизация материалов мировой политики». Возглавлявший бюро Геральд Иванович Зиверт говорил о своих делах немного яснее: «Я и мое бюро спасаем мир от коммунизма». Ни больше и ни меньше. Как же он это делал?
В письме одному из своих подручных, Александру Гаврилову, возглавлявшему венский филиал бюро, Зиверт инструктирует его:
«Меня очень беспокоят твои страхи перед австрийскими властями. Очевидно, ты действуешь неправильно. Австрийские власти не меньше германских и всяких других испытывают смертельный страх перед угрозою коммунистического переворота по образцу и подобию русского. А это значит, что ты и твоя работа должны австрийскими властями одобряться и поддерживаться. Я знаю твое пристрастие к вину и...[2] и потому советую — заткни горло пробкой... и стань, как я, политиком. В общем, или ты начнешь работать, как мы договаривались, или я дам тебе коленом под зад и найду другого, более серьезного человека, и тогда ты сможешь... быстренько превратиться в труп как в смысле аллегорическом, так и в смысле прямом».
Поскольку Александр Гаврилов вскоре появится в Берлине, следует рассказать, что с ним случилось в Вене после получения столь категорического директивного письма от шефа. Получив это письмо, Гаврилов начал действовать...
Однажды в советское полпредство в Австрии пришел молодой человек, назвавшийся посыльным маленькой типографии. Он принес изготовленные якобы по заказу полпредства образцы служебных бланков и счет за работу. Работники полпредства увидели грубые и безграмотные фальшивки.
