Из кустов вышел финский пограничник, он словно ждал, пока проводник уйдет. Равнодушно глядя на Дружиловского, он карабином показал, куда идти, и пошел позади, насвистывая заунывную мелодию.
В самом большом красном доме, над которым развевался финский флаг, Дружиловского обыскали.
Майор финской контрразведки — рослый, с бесстрастным смуглым лицом, с небольшим шрамом на щеке — предложил ему сесть и долго смотрел на него без всякого выражения. Дружиловский уже собрался начать свою приготовленную исповедь, но в это время майор сказал:
— Вот что рекомендую вам учесть... Я русский, так что сочинять благочестивые сказки бессмысленно. Отвечайте на мои вопросы коротко и конкретно.
— Мне ничего сочинять не надо, — обиженно ответил он, вытирая о брюки вспотевшие ладони. — А то, что вы русский, меня только радует.
— Сомневаюсь, — буркнул майор.
Он пододвинул к себе бумагу, спросил и записал необходимые формальные данные и начал допрос:
— Что задержались? Что делали два года у большевиков?
— Сидел в тюрьме.
— В какой?
— Сперва в ЧК, потом в Бутырской.
— За что?
— Я участник тайной контрреволюционной организации англичанина Локкарта.
Эту версию Дружиловский придумал, когда еще готовился к переходу границы, он понимал, что спекуляция спиртом там «не потянет». Однако на майора его признание не произвело никакого впечатления.
— Ваша роль в организации?
— Связной.
— Неглупо.
— Я вас не понял.
— Сейчас поймете. Насколько вы были посвящены в дела организации?
— Очень мало, связной есть связной.
— Ну естественно, — согласился майор, но Дружиловский в его согласии уловил ироническую нотку. — Сколько вы сидели?
— Шесть месяцев.
— Только и всего? А затем?
— Бежал.
— Как это вам удалось?
— Освободили группу анархистов, а один из них за золотой портсигар остался за меня в тюрьме.
— Есть еще в России благородные люди, — не то серьезно, не то насмешливо сказал майор.
В прошлом работник царской охранки, теперь майор верой и правдой служил своим новым хозяевам, спасшим его от революции и от бездомной жизни эмигранта. Это, впрочем, не мешало ему получать свою долю от проводников через границу. Кто только не попадался здесь в его руки: и князья-самозванцы, и лжеархимандриты, и даже незаконнорожденный сын императора. Он хорошо знал российскую жизнь, и это помогало ему разоблачать обман. Он быстро понял, что Дружиловский — мелкая сошка, и еще в самом начале допроса решил, что Финляндии он не нужен. Майор имел строгую инструкцию принимать только нужных и стоящих людей. Финны полагали, что к ним, в их трудовую страну, сразу после революции прорвалось достаточно бесполезного люда, не считая вот таких, как Дружиловский, сочинителей фантастических биографий.
