— Нет! — отрезал Гай. Он начинал думать, что у его собеседника самый противный и самодовольный голос на свете. — Некоторые из них повреждены, у некоторых отсутствуют фрагменты, многих недостает. Но в их число входят ключица, обломки двух ребер, три или четыре позвонка, сильно поврежденная большая берцовая кость и целая нижняя челюсть, в которой сохранилось большинство зубов с характерными протезами. Зубные протезы, по-моему, значительно облегчат идентификацию. К сожалению, череп отсутствует. Конечно, дальше, в туннеле, могут оказаться еще кости.
Наступило молчание. Гаю показалось, что он слышит, как его собеседник на том конце линии разговаривает с кем-то. Потом в трубке зазвучал новый голос — басовитый и властный, но не такой самодовольный, как первый. Странно!
— Сэр, вы правду говорите?
— Истинную! — Гаю все труднее было сдерживать раздражение. — Я вас об одном спрашиваю: что мне, по-вашему, делать? Отнести кости в ближайший полицейский участок или подождать, пока вы кого-нибудь сюда пришлете? Не знаю, как вы сюда доберетесь, — добавил он. — Я на старой Пастушьей тропе.
— Мы можем к вам добраться, но, поймите меня правильно, не хочется напрасно тащиться в такую даль. Не подумайте, будто я вам не верю, но… может быть, вы все же ошибаетесь? Вы могли принять за зубные протезы стертые, обесцвеченные зубы… Иногда старые кости, знаете ли, приобретают самые необычные цвета. Итак, что еще дает вам основание полагать, будто вы нашли именно человеческие кости?
— Что дает мне основание полагать, будто эти кости человеческие? — буркнул Гай. — Уж человеческие-то кости я отличу!
— Немногие способны на такое. Почему вы так уверены?
Гай тяжело вздохнул.
— Да потому, — ответил он, — что я врач!
— Вот он! — воскликнул Алан Маркби и остановил машину.
Сидя рядом с ним в машине, Мередит Митчелл пролистала рекламную брошюру, которую ей дали в агентстве недвижимости, и нашла то, что искала.
— «Бывший дом приходского священника, — прочла она вслух. — Начало девятнадцатого века. Пять спален, три гостиные, кухня с плиточным полом. Служебные постройки. Нуждается в небольшом ремонте».
Оба посмотрели в ветровое стекло на дом впереди.
— Ничего себе «в небольшом ремонте!» — с сомнением протянула Мередит.
— Отличный большой сад, — заметил Маркби.
Они подошли к скрипучей калитке. К парадной двери вела тропинка, когда-то выложенная гравием. Сейчас она почти заросла бурьяном; в многочисленных ямках скапливалась дождевая вода. С дверью особняка кто-то, видимо, вел войну не на жизнь, а на смерть; она была вся в трещинах, словно ее пинали ногами и резали ножом.
