Дрю попросил ее раздеться, и она покорно, как ребенок, хотя и несколько скованно, принялась снимать одежду. Когда он положил ее на кровать и она взглянула в его мрачные, темные глаза, ей стало немного не по себе.
Все произошло очень быстро. Дрю не испытывал особого желания и не пытался продлить их близость. Он едва слышал ее слабые стоны и почти не чувствовал, как ее нежные пальцы гладили его щеки, шею, спину. Он и ее едва чувствовал. Однако испытал подобие удовольствия от сознания, что это продлилось даже дольше, чем когда он просто мастурбировал в одиночестве.
Роуз прильнула к нему в полумраке. Ее беспокойство и сомнения улетучились. Она получила роль в «Мэрилин» и будет звездой — все так говорят, а кроме того, она встретила Дрю. С легким счастливым вздохом она провела пальцем по его волосатой груди, а потом подняла глаза и с обожанием взглянула ему в лицо. Глаза Дрю были закрыты. Кровь прилила к щекам Роуз, а сердце тревожно забилось. C абсолютной ясностью она поняла вдруг, что никогда в жизни не будет счастлива так, как в это мгновение.
Жена Доджи скончалась.
В центре пестрой толпы людей, которые пришли на поминки, Анжела углядела голову Доджи. Она прошла через просторный, залитый солнечным светом холл и оказалась в салоне, отделанном в современном испанском стиле. Салон этот был особой гордостью Мириам в ее восхитительной резиденции неподалеку от Сан-Марино.
Внезапно Анжела ощутила что-то вроде стыда, ведь она шесть лет ждала этого момента. Жена Доджи была единственным человеком, который стоял на ее пути к достижению заветной цели. Шесть лет игры в кошки-мышки. Однако в том, что Мириам наконец умерла, не было ее вины. И вообще ничьей вины в этом не было. Просто Мириам не повезло. Зато повезло ей, Анжеле.
Анжела была в шелковом цвета морской волны платье от Арнольда Скаази, которое она специально заказала для этого случая еще несколько месяцев тому назад. Платье было умопомрачительное. Вообще-то Анжела некоторое время колебалась — не заказать ли черное. Надеть черное платье — вот все, что она могла сделать в подобных обстоятельствах. Однако черный цвет ей никогда не шел. Кроме того, он еще и так старил!..
Едва заметная удовлетворенная улыбка появилась в уголках ее губ. Она стояла под широкой аркой перед раскрытыми дверями. Перед ней было целое созвездие знаменитостей, богачей и властей предержащих. Такое собрание можно было увидеть разве что на премьере в опере или на важнейшем политическом мероприятии. Около балкона стояла чета Киссинджеров. Справа от них Синатра. Чуть сзади Джесси Джексон, Энн Гетти, чета Шварценеггеров, Тедди Кеннеди, Дэн Куэйл, Майкл Айснер, Палома Пикассо…
