Мне хотелось бы предуведомить читателя, что я, вроде бы автор этой повести, в сущности, не являюсь и не могу считаться ее автором.
Все дело оказалось в клубке каких-то необычных случайных совпадений.
Началось с того, что в один из вьюжных зимних дней я сидел у письменного стола своего кабинета и мучительно искал ошибку в вычислениях. Работа не спорилась, неудержимо захотелось отдохнуть, пройтись по Ленинскому проспекту. Уже несколько странным выглядело то обстоятельство (я об этом вспомнил гораздо позднее), что желание это возникло у меня в необычайно непогожий вьюжный день. Должен сказать, что я люблю солнечную морозную зимнюю погоду и физически не выношу бьющий в лицо колющий морозный снег, слепящий глаза, и ветер, перехватывающий дыхание.
Я несколько раз надевал шубу, смотрел с неудовольствием в окно, решительно снимал шубу и потом, почему-то почти помимо моего желания, надевал снова, словно существовало какое-то подсознательное решение в необходимости этой, в общем-то, не предвещавшей никакого удовольствия прогулки.
Оказавшись на улице, я продолжал мысленно искать возможные источники своей ошибки в вычислениях. Видимо, я не очень обращал внимание на все окружающее, потому что часто получал толчки от прохожих и выслушивал соответствующие поучения.
Вдруг какой-то приятный баритон назвал меня по имени и сказал: "Вы удивительно точны, пришли как условлено, ровно в половине второго".
Я с недоумением посмотрел на говорившего. Еще больше я удивился, что оказался в одном из арбатских переулков, как раз около дома, где когда-то жил Петр Николаевич Андреев. Здесь работали бульдозеры, дом сносился, летела пыль, которая, мешаясь с вьюжным снегом, окутала это место почти непроницаемой пеленой.
Я не мог объяснить себе, почему оказался именно в этом переулке, где не был добрый десяток лет. Вначале я не очень обратил внимание на услышанные слова: они явно были вызваны каким-то недоразумением. Окликнувший меня был человеком среднего роста, одетый в модное меховое пальто, на ногах его красовались унты, а на голове несколько фатоватая шапка из пыжика. Лицо и шея были закутаны цветным мохеровым шарфом.
Я вежливо ответил, что, очевидно, он принял меня за кого-то другого, а я ни с кем не уславливался о встрече.
- Однако, - сказал незнакомец, - вы же очень стремились прийти именно сюда, и в погоду, в которую вы обычно избегаете выходить на улицу. Но не будем спорить попусту. У меня к вам есть важное дело. - Он как-то значительно подчеркнул слово "важное".
