В дверях появилась мать с подносом в руках.
— Поешь немножко, доченька… — умоляюще попросила она. — Поешь — и тебе станет легче, ей-богу! Я понимаю, тебе тяжело. Но ты съешь что-нибудь!
Лейла будто не слышала ее, она по-прежнему не сводила глаз с Махмуда в ожидании ответа. Махмуд еще больше растерялся.
— Ты лучше в самом деле съешь что-нибудь, — покровительственно посоветовал он. — Потом поговорим.
Лейла закрыла глаза и отвернулась. Затем спокойно сказала:
— Оставьте меня.
Мать вопросительно посмотрела на Махмуда. Тот, пожав плечами, кивнул на дверь: что, мол, с ней поделаешь, лучше давай выйдем. Уже в дверях он встретился взглядом с Лейлой… И вдруг Лейла поняла, что он так же несчастен, как она.
Оставшись одна, Лейла встала, погасила свет и опустилась в кресло. К еде она даже не прикоснулась.
В дверь осторожно постучали. Снова постучали, на этот раз настойчивее. Лейла не отвечала. Дверь приоткрылась, и вошел Ассам.
— Можно к тебе? — смущенно спросил он.
Лейла ничего не ответила. Ассам нерешительно сделал несколько шагов.
— Ассам, прошу тебя, оставь меня одну, — тихо попросила Лейла.
— Как же я могу сейчас тебя оставить? Оставить в беде мою маленькую сестричку?
Лейла промолчала. «Моя маленькая сестричка…» Она хорошо помнит, как Махмуд бегал по двору и дразнил ее: «Лейла — не наша! А Лейла — не наша! Ты не моя сестра! Ты не моя сестра!» И тогда Ассам с серьезным видом громко заявил: «Ну и что ж? Зато она моя сестра! Моя маленькая сестричка!» С тех пор Ассам иначе ее не называл.
Ассам, видно, оправившись от первого смущения, сел на ручку кресла. Теперь они были совсем рядом. Он поправил растрепавшийся локон на голове Лейлы и как бы невзначай провел рукой по ее лицу. Лейла затаила дыхание. Сердце, казалось, остановилось. Ассам убрал руку, и оно забилось как сумасшедшее.
— Что же ты молчишь? Ты не хочешь со мной разговаривать? Что с тобой, сестричка? — спросил он вкрадчивым голосом, каким обычно разговаривают с обиженными детьми.
Лейла вспыхнула. Она как ужаленная вскочила с кресла и повернулась спиной к Ассаму. Но Ассам опять приблизился к ней и положил руку на плечо. Лейла резко отстранилась.
— Я больше не… — произнесла Лейла и вдруг замолкла, увидев лицо Ассама, словно искаженное острой болью. Глаза его смотрели зло. Лейла стояла у окна, дальше отступать было некуда. Ассам прижался к ней всем телом и замер. Лицо его стало мягким и добрым. Лейлу вдруг словно обдало жаром.
Послышались шаги матери. Ассам, как бы очнувшись, тряхнул головой, вытер платком лоб и направился к двери. Он о чем-то пошептался с матерью, и шаги удалились…
