Всадник завернул за угол, чтобы постучать в монастырские ворота, но внезапно трое пеших гвардейцев кардинала преградили ему путь. Всадник не внял грозному окрику и стал грудью доброго коня теснить гвардейца.
Тот обнажил шпагу:
- Не угодно ли спешиться, сударь?
- Зачем? - буркнул всадник, не осаживая коня.
- Чтобы следовать за нами, - ухватился за стремя гвардеец.
- По какому праву?
- Именем его высокопреосвященства господина кардинала.
- Кто это высоким именем останавливает проезжих путников, как разбойник на большой дороге?
Всадник увидел трех спешащих к нему мушкетеров.
- Что мы видим, господа гвардейцы? Трое против одного? Едва ли это можно счесть учтивым. Если вы немедленно не сочтете возможным принести извинения остановленному вами господину, мы предложим вам другое соотношение сил, трое против троих. Угодно будет вам?
- Вы опять затеваете запрещенные королем и его высокопреосвященством поединки! Мы находимся при исполнении служебных обязанностей, выполняя приказ, и вы не имеете права нам мешать.
- Полноте, господин гвардеец, - продолжал задиристый мушкетер с изящными манерами, завитыми усиками и пятном бородки, - разве можно помешать в чем-нибудь безнадежным бездельникам?
- Вы ответите за свои слова перед его высокопреосвященством!
- Простите, почтенный гвардеец, но не вижу здесь его высокопреосвященства, перед которым должен отвечать.
- Мы доставим вас к нему, не беспокойтесь.
- Очень интересно, какой способ вы выберете для этого?
- Если вам угодно, господин мушкетер, то носилки, на которых переносят раненых или убитых.
Всадник не стал ждать конца препирательствам и подъехал к воротам. Привратник, увидев его в щелеобразное окошко, потребовал назвать пароль. Доносились грубые ругательства и звон шпаг. Очевидно, гвардейцы продолжали, но уже менее изысканно, выяснять отношения с мушкетерами, которые помешали им задержать всадника, действуя, как всегда, против гвардейцев кардинала по принципу: "Что хорошо его высокопреосвященству, может не понравиться королю".
- Пароль! - потребовал еще раз привратник.
- "Мыслю - следовательно, существую", - произнес по-латыни всадник и исчез за монастырскими воротами, крикнув слуге: - Огюст, жди меня здесь ближе к вечеру.
Слуга повернул своего измученного мула и поехал искать трактир мимо дерущихся на шпагах солдат, с удовлетворением отмечая, что гвардейцы вынуждены отступить. Мушкетеры не стали их преследовать, и один из них, великан с лихо закрученными усами, подмигнул Огюсту.
