— Но это он нарочно, — сказал Мейер.
— Вне всякого сомнения.
Трое детективов стояли у доски и созерцали портреты, словно находились в музее.
— Откуда он берет портреты? — спросил Хоуз.
— Отовсюду, — ответил Карелла. — Из книг, журналов. Из газет.
— Значит, это все равно не наведет на его след?.. — грустно осведомился Хоуз.
— Нет. Даже если мы найдем источник, что толку?
— Это точно.
— Главное, понять, к чему он клонит.
— Что мы пока поняли? — спросил Мейер.
— Пока нам известно, что он хочет похитить полмиллиона долларов тридцатого апреля, — сказал Хоуз.
— Это не совсем так, — поправил его Карелла.
— То есть?
— Он сказал: «С вашей помощью». Помните? Он сказал, что хочет похитить с нашей помощью полмиллиона долларов в последний день апреля.
— С чьей помощью? — переспросил Мейер.
— С нашей, — повторил Карелла.
— А может, он имел в виду только тебя? Как-никак он говорил именно с тобой.
— Может и так, — согласился Карелла.
— И конверты адресованы именно тебе. Может, он считает, что у тебя с ним есть что-то общее.
— У нас действительно есть кое-что общее.
— Что же?
— Мы стреляли друг в друга. Чуть не умерли. Но выжили.
— Что ты можешь сказать? — спросил Хоуз.
— В каком смысле?
— Ну, есть у тебя какие-то соображения, почему он посылает тебе эти портреты?
— Никаких соображений, — развел руками Карелла.
— Гувер и Вашингтон, — пробормотал Мейер. — Что, собственно, между ними общего?
«Дело Иисуса», как окрестили дело распятого молодого человека язычники из Восемьдесят седьмого участка, продвигалось крайне медленно. Пока так и не удалось опознать труп, и Карелла опасался, что если в ближайшие несколько дней они не сумеют установить личность покойного, то «Дело», скорее всего, придется списывать в архив. Пока они не установят, что мистер такой-то был убит неизвестным лицом или лицами, он будет носить имя, которое дал ему доктор Кортес из «скорой» — «труп». Очередной ярлык, думал Карелла. Труп. Безымянный труп. Безжизненная масса плоти и костей. Его никто не хватился, о его исчезновении никто и не подумал заявить, и он был похоронен на муниципальном кладбище за счет города. В городе и без того хватало жертв убийц — с именами, фамилиями, адресами, скорбящими родными и близкими, и потому было бы просто абсурдно заставлять и так перегруженных сверх всякой меры детективов тратить драгоценное время на розыски убийцы того, кто, словно призрак, бродил по улицам этого города и сгинул при загадочных обстоятельствах. Что и говорить, такие люди-призраки не вызывают у публики особого сочувствия.
