Он открыл — я выиграл.
— Дьявольское везение! — раздались голоса. — Что же, теперь черед ста пятидесяти талеров!
Однако я забрал свой выигрыш и вместе с вынутыми ранее деньгами положил в кошелек.
— Не стоит лишний раз испытывать судьбу, господа, она может изменить нам. Играйте далее вы. — Тон мой был совершенно спокоен.
— Вы намереваетесь ретироваться? Вы же обещали поставить на кон сто пятьдесят талеров, а порядочный человек имеет обыкновение держать данное им слово.
— Так оно и будет, но, быть может, я сказал, когда собираюсь их поставить?
— В этом нет никакого сомнения, сейчас же, разумеется!
— К вашему сожалению, на этот счет наши мнения несколько разнятся. Безусловно, я буду вынужден, поскольку сам первым обозначил сумму ставки, поставить эти деньги, однако тогда и там, где и когда меня это более устроит; быть может, в Дюссельдорфе или в Кельне, конечно же, если вам будет угодно туда за мной последовать.
— Вы вынуждаете меня требовать, чтобы ставка была сделана сейчас же!
— Требовать? Это следует понимать, что вы мне приказываете?
— Именно так! Вы рискуете стать посмешищем!
— Интересно, кем рискуете стать вы? Впрочем…
Не дав им опомниться, я выскочил в гостиную, заперев за собою дверь.
— Хозяин!
Из-за соседнего столика поднялся и подошел ко мне невысокий мужчина.
— Вам знакомы люди, с которыми я находился в этой комнате?
— Нет.
— Это мошенники, которые хотели меня ограбить.
— Да ну? Ну-ка, ребята, посмотрим, что это за птицы!
Он кликнул еще нескольких кельнеров, распахнув дверь… Комната была пуста; лишь слегка еще покачивались створки окна.
— Сбежали? — рассмеялся хозяин и выглянул наружу. Вокруг не было ни души. — Вы что же, играли с ними?
— Да.
— Ну и как, оказались в проигрыше?
— Напротив, я выиграл.
— Вот это славно! А, впрочем, это была лишь приманка: протяни вы чуть больше, и вас обобрали бы как липку. Вы-то, как я погляжу, не здешний?
— Нет. Через четверть часа я уеду отсюда.
— Тем лучше для вас; тем более, птички-то упорхнули. Поезжайте! А уж я оповещу полицию, и можете быть уверенным — мы эту компанию из-под земли достанем.
Я внял его совету и уехал. Чуть позже мне пришла мысль, что хозяин состоял с беглецами в сговоре и старался избавиться от меня, чтобы персона моя не стала для сей достойной компании сколь-нибудь опасным препятствием.
Случай, описанию которого посвящу я дальнейшие строки, произошел примерно через месяц. Вновь оказался я в Дрездене и был настолько занят, что крайне редко выпадал мне свободный час. Стоит ли говорить, что здоровье мое было немало тем ослаблено, так что врач вынудил меня отдохнуть. (Самое меньшее — один день!) И мне не оставалось ничего другого, кроме как предпринять, дабы не быть уличенным собою же в сибаритствовании, поездку в Саксонскую Швейцарию
