Мне остается только досказать, почему Рубен был таким грустным. Он купил себе жену, очень красивую, она даже училась в какой-то школе и знала немного английский язык. Родители, конечно, ее очень дорого ценили. Первый взнос за нее Рубен заплатил — три коровы, больше у него не было. Поэтому родители отобрали дочь. Если Рубен приходил навестить жену, они запирали ее в хижине, не допуская его к ней, а она не смела на него даже взглянуть.
В один прекрасный день родители продали ее другому. Тот, другой, не был таким красивым, как Рубен, он был старый, но у него было много коров, и он мог сразу все оплатить. Рубен очень тосковал. Я не мог на него смотреть и однажды вечером высказал ему чисто европейскую идею.
— Рубен, если бы у меня отобрали жену, я бы не смог вот так спокойно смотреть на это.
— А что бы вы сделали, бвана?
— Я бы боролся за нее. Знаешь, давай возьмем всех мужчин нашего лагеря, сядем в джипы и поедем в ту деревню, куда ее продали. Ты схватишь жену, сядешь с ней в джип — и все в порядке! Ведь это твоя жена или нет?
Рубен только грустно покачал головой, а Эдук, шеф африканцев в нашем лагере, сказал мне:
— Ах, бвана, это невозможно. Из-за этого может произойти кровавая война. Но женщина, если она действительно тоскует по Рубену, все равно добьется своего.
— А как?
— Женщины умеют помогать, поверьте, бвана.
Он мне потом объяснил. Жена будет плакать, вздыхать, будет плакать и в постели. Он ее побьет раз-другой, а она будет опять плакать, да еще сильнее… Не будет есть и… Кто захочет иметь такую исхудавшую и зареванную женщину? Этот старик даже рад будет избавиться от нее.
Представьте себе, что Эдук оказался прав. Через три месяца жена Рубена вернулась — исхудавшая, с опухшими от слез глазами, но счастливая. Рубен ворчал, но Эдук мне объяснил, что это у мужчин высшее проявление удовольствия.
Родителям, чтобы задобрить их, я купил красивое сверкающее зеркало, шкатулку и одежду и от имени Рубена послал к ним делегацию, которая вернулась в лагерь живой и невредимой, даже в хорошем настроении, и, главное, без подарков. Значит, мы родителей задобрили, а следовательно, все в порядке.
Жена Рубена быстро стала поправляться, и он снова был счастлив.
