Сквозь слезы, горькие и едкие, как чад, черными змеями расползающийся по лесу, он видел прошлое – недавнее, всего-то полгода назад это случилось. А будто – в прошлой жизни. Или скорее – в нави. Там, где сейчас Бояна. Тогда, в лютый январский мороз, он впервые увидел статную девушку с русой косой до талии и глазами цвета светлого дыма. Картинки мелькали перед мысленным взором Рьяна, меняя друг друга и снова возвращаясь к той, первой…
…Вот он сидит на промерзшем бревне у дома Бера, рядом с Громом и Ставром, и искры костра брызжут в зимнее ночное небо горячим салютом. Он поворачивает голову и видит на темном крыльце Бера красавицу, о которой всегда грезил и никогда не встречал. Взгляд его цыганских глаз встречается с другим, дымчато-серым и глубоким, как омут. Смоляная тонкая бровь насмешливо приподнимается, румяные губы кривит презрительная усмешка. И девушка в приталенной рыжей дубленке и круглой шапке-боярочке отворачивается, поселив в душе нестерпимую обиду и не менее нестерпимое желание покорить незнакомку…
…Вот она гневно вырывает руку из его пальцев и, не боясь ни ярости, ни угроз Рьяна, хохочет ему в лицо. И уходит прочь, одержимая амбициозной жаждой сделаться великой ведуньей, властительницей человечьих тел и душ. Не догадываясь еще, что она всего лишь очередная жертва…
…Вот он, Рьян, лучший из лучших волков-воинов Бера, уже почти сломивший собственную гордость, перешагнувший через унижение отказа и боль ревности, просит, умоляет напуганную и все же царственную Бояну стать его подругой, женой, королевой. Но встречает все тот же презрительный взгляд…
А вот и Кащеев день. Река Смородина, застывшая черной лавой в сердце древней Русколани, у подножия серебряного Эльбруса. И Бояна, прекрасная даже в облике палевой волчицы, делает свой последний выбор. Рьян лишь издали видит, как она мчится, словно серый ветер, по Калинову Мосту. Резкий, мощный прыжок – и в грудь этого мерзкого мальчишки Марка вонзаются острые клыки. Идол Велеса, выпав из его поганых рук, летит в бездну, и туда же падает волчица, которая уже никогда не станет человеком. А над всем этим реет, ужасающе хохоча, заслоняя свет черными крылами, новоявленный демон, бывший ангел Марк…
Рьян мчался все дальше, не видя пути, не видя ничего, кроме своих воспоминаний. Босой, с обнаженным торсом в кровоподтеках и ссадинах после драки с близнецами, с зажатым в руке изогнутым ножом, он напоминал взбесившегося лесного духа. Одного из тех, кому так любит воздавать почести Велемир.
