— Водитель грузовика!.. — Маргарет упала в кресло и закрыла рукой глаза. — О боже, как это могло случиться?
Джулия проигнорировала эту сцену.
— У Макса очень хорошо идут дела, — сказала девушка. — И он… хороший человек. — Возможно, это как раз преувеличение, подумала она.
— Домашняя хозяйка… — прошептала Маргарет, словно боясь, что кто-то может услышать ее.
— Люди говорят, что он холоден, расчетлив и безжалостен, — продолжал Дональд, хотя его жена не слушала его, а Джулия не хотела слушать. — Он мог бы стать серьезной силой в городе, если бы у него было соответствующее происхождение.
— У него неплохо получается и без этого, — заметила Джулия.
Дональд нахмурился.
— Не сомневаюсь. Но для таких, как он, все же существует предел.
— Потому что у него не голубая кровь? — Джулия встала с кресла и посмотрела на родителей. — Это нелепо. Макс умный и способный человек и добился всего собственным трудом.
— Вот именно. — Дональд многозначительно наклонил голову.
Солнечный свет, проникая сквозь окна, отражался от белых стен и пола, и глаза Джулии уже начинали болеть от этой сверкающей белизны. Почему она так беспокоилась, что скажут ее родители насчет ребенка? Почему она так боялась, что может оборваться последняя ниточка, связывающая ее с семьей?
Ведь на самом деле она никогда не имела семьи. Она всегда была одна.
По крайней мере, до сих пор.
Теперь у нее был ребенок.
И у нее был Макс.
— Просто невозможно, чтобы ты серьезно собиралась выйти за него замуж. — Это прозвучало не как вопрос, а, скорее, как утверждение.
— Напротив, с каждой минутой мое намерение становиться все более серьезным. — Джулия перекинула через плечо ручку своей кожаной сумочки.
— Джулия, не делай то, о чем будешь потом жалеть, — предупредил отец.
— Я уже сделала это, папа, — сказала девушка, поворачиваясь к двери. — Я пришла сюда, ожидая получить поддержку. Но теперь жалею об этом…
Джулия быстро пересекла комнату, вышла в коридор и начала спускаться по лестнице. На последней ступеньке она обернулась, услышав за собой шаги.
В самом конце лестницы стояла Маргарет Прентис, холодная и неприступная.
— Что, мама?
— Не надейся, что мы с отцом признаем твой брак. Если ты это сделаешь, ты повернешься спиной к своей семье.
Маленький комок страха привычно сжался в ее животе, но, сделав глубокий вдох, она почувствовала, как он отпустил ее.
— Я понимаю это, мама. До свидания, — сказала Джулия и закрыла за собой дверь.
На следующий день Джулия была слишком занята, чтобы думать о своих родителях. Она готовилась к свадьбе.
