Флягина явно увлекала ситуация, и он не желал давать Сундукову
ни шанса — поэтому Сундуков тоже не стал жалеть его. — Постой, — прервал он. — А как же твоя новая жена? Юная чистая Кармен? С розой…
— А я не говорил? — удивился Флягин. — Она ж от меня ушла. Как раз перед нашей с тобой встречей. И пока не вернулась. Не с голоду ж мне подыхать… — обиженно заключил он. Сундуков вздохнул, бросил и затоптал сигарету.
— Нет. Я не могу. Как хочешь, а я не могу. Нет. Флягин несколько секунд недоуменно рассматривал его, а потом обнял за плечи. — Чудак! — сказал он ласково. — Тебя что, моральная сторона вопроса волнует? — Ну да… и моральная, — не стал возражать Сундуков. Флягин торжестующе поднял палец. —Я тебе сейчас скажу один парадокс, который удивит тебя своим изяществом, -
пообещал Флягин. — Он все объясняет… Вот, слушай, человек — это свинья! Убедительно? — Убедительно, — согласился Сундуков. — Но я не могу. —В конце концов, ты сам можешь и не трахаться, если это тебя коробит, —великодушно
разрешил Флягин. — Твоя задача - финансы. — Финансы?! —Ну да, первоначальный капитал… Пятьсот долларов актрисе, пятьсот —оператору.
Пашке то есть. Ты обещал занять у этого… как его… Гущина! —он посмотрел на Сундукова невинным взором. — А я, так уж и быть — задарма… Из любви к искусству.
Сундуков повернулся и, не сказав ни слова, пошел прочь. —Постой, не дури! —заорал Флягин и бросился вдогонку. -Они же нам голову оторвут! -он ухватил Сундукова за полу халата. —Они милые люди, но их бронепоезд… Если они не получат обещанных денег…
— Вот пусть Витамин и даст им денег, — буркнул Сундуков. Флягин по-настоящему разозлился. —Скажу тебе по секрету. Витамин, похоже, в бегах. И денег он никаких не даст. Он и с
людьми-то договорился только потому, что ты его достал. Это вообще твоя идея! Ты сам навязался. Ты сам настоял, выклянчил, выканючил это дело! Ты орал, что всю жизнь мечтал снимать порнофильмы! Доходит до тебя?!
Сундуков представил себя в роли подгулявшего порнодельца и окончательно сник.
— Гущин просто пошлет меня к… — тихо сказал он и покачал головой. — Нет, не могу! Извини. Флягин плюнул с досады, но уговаривать больше не стал.
—Тебе хорошо говорить —извини! —пробурчал он вслед. —А мне что сказать там, где я пять дней делил стол и ложе? То-то и оно!
А Сундуков вернулся в морг и, продолжив работу, в который раз честно попытался понять, как из незлобивого мальчика в свежей матроске получился плешивый сатир, попадающий в сомнительные ситуации с регулярностью часового механизма. Но из всех обстоятельств биографии одна плешивость поддавалась какому-то анализу, все остальное было судьба, невезуха, набор случайных чисел —то, от чего не бывает противоядия. Наверное, на лице его достаточно ясно выражалась обреченность, потому что молчавшая до сих пор Таисия кивнула утвердительно головой и сказала вполголоса, как бы размышляя вслух:
