Отец дьякон кашлянул.
— Вы, — продолжал доктор, отделяя каждое слово, — вы пили, кровь у вас теперь — не кровь, а сусло… Понимаете?.. Сусло, а не кровь!..
— Позвольте, — перебил дьякон. — Господи помилуй! Да разве я об этом? Конечно, пьешь… Да нешто я об этом? Сусло! Я и сам знаю, что сусло.
— Ну так что же тут, о чем же тут разговаривать? Принимайте железо — и все!
— И, то есть, уж в самый корень вступит?
— Я не знаю, что это за корень… Вам куда надо-то?
— Да по мне бы в самую настоящую точку…
— Еще куда?.. В корень, в точку, еще куда?
— То есть чтоб в самую, например, в жилу?..
Дьякон ждал ответа.
— Знаете, что я вам скажу, отец дьякон, — довольно строгим тоном заговорил доктор. — Так говорить нельзя… Помилуйте! Да этакого разговора сам чорт не разберет… Что это значит — в самую точку? Где самая жила, а где не самая? Ведь это — просто чорт знает что такое! Что такое вы говорите?..
Дьякон и сам засмеялся.
— Чорт ее знает в самом деле, плетешь языком невесть что!..
— Ей-богу, ведь это невозможно!.. В точку да в жилу…
— Ха-ха-ха!.. — хохотал дьякон.
— Ей-богу, невозможно!..
После незначительного молчания, во время которого доктор, надо думать, смягчился, разговор возобновился вновь.
— Я вам говорю, — начал доктор спокойно и категорически: — железо вступает в кровь! раз!
— Так!
— Поправляет и укрепляет нервы!
— Два! — тоже категорически отчеканивал дьякон. — Далее?
— Да чего ж вам еще?
— А в душу?
— Что в душу?
— Да в душу-то вступает ли?
Этот вопрос снова как будто встревожил доктора.
— Знаете, батюшка, что я вам скажу… Мне кажется, что вы — большой охотник разговаривать! Вы сначала попробуйте — перестаньте пить да полечитесь, а потом и увидите, что будет с душой…
— И возобновляет?
— Нет, отец Аркадий, это невозможно! Это… Это… Так вы хотите, чтоб я вам душу возобновил, что ли? Так? Да?..
Доктор, очевидно, озлился.
— Да какой же мне, помилуйте, — тоже, по-видимому, ощетинившись, заговорил дьякон, — какой мне расчет там нервы эти самые, ежели оно не попадает в самую точку?
Доктор бегал по комнате в очевидном гневе и молчал.
— Никакого мне нет расчету его пить, ежели оно только обапола болезни ходит, там, в эти в нервы в разные, а в самую, значит, суть-то — и нет!..
— Нет! Ради бога, оставьте! Я не могу. Я не могу больше разговаривать так… Делайте, что хотите.
Дьякон замолк и кашлянул. Взволнованный приятель мой, большими шагами ходивший по комнате, вдруг повернул в мою и проговорил:
— Как тебе нравится такого рода разговор? Слышал?
