же попытались вытащить из болота
меня… — Норма не смогла закончить мысль, отвернулась.
— Мне пора идти, — сказал он.
— Конечно, — она снова обратила к нему свое лицо. — Как только приедете домой, позвоните мне!
— А вы знаете, который сейчас час?
— Вряд ли я скоро засну. Позвоните — чтобы я была спокойна. Мало ли… мало ли что может случиться. И не гоните машину!
Они вышли в коридор. Барски протянул ей руку и быстро произнес несколько фраз по-польски.
— Что это значит?
— Да так. — Он смутился. — Что-то вроде молитвы. Да храни вас Господь.
— Разве вы верите в Бога?
— Раньше не верил. Но с тех пор…
— Понимаю.
— Хорошо, я позвоню.
Барски уже вызвал лифт. Кабина поднялась, и он вошел внутрь.
— Храни вас Господь! — сказал он на сей раз по-немецки.
Дверь лифта автоматически закрылась, и кабина заскользила вниз.
Заперев квартиру на ключ, Норма пошла в ванную. Открыла оба крана сразу, отрегулировала температуру воды.
Обижаться на него действительно не стоит, подумала она. Он хотел как лучше. Старался как мог. Но в жизни каждый за себя: «And has to fight his own battles. Alone».
Она приняла ванну, стараясь ни о чем не думать, и некоторое время это получалось, но потом ей вспомнилась история о божьих коровках, которую рассказал Барски. Но и о Барски ей думать не хотелось, она приказала себе не делать этого — удалось. Она долго лежала в ванне, время от времени поглядывая на талисман — листок клевера на тоненькой цепочке, который не принес ей счастья.
Окна спальни выходили на большую лоджию. Вытираться досуха она не стала, и укрываться тоже. Легла голая поверх тонкого летнего одеяла. Здесь, на последнем этаже высотного дома, даже в столь раннее утро было довольно душно, и ей было приятно лежать так и чувствовать, как постепенно обсыхает ее загорелая кожа. Напряжение долгого дня и утомительной ночи постепенно спадало. Закрыв глаза, она мысленно произнесла молитву, которую привыкла повторять. На сей раз с небольшими изменениями: «Боже милостивый, если Ты существуешь, сделай так, чтобы Пьер и мой сын были избавлены от страха и мучений, от нужды и забот! Сделай так, чтобы они парили в неземном умиротворении, испытывая это особого рода счастье! Я люблю вас обоих, и всеми своими добрыми помыслами с вами, Пьер и Пьер! Если можете, сделайте так, чтобы я жила достойно, аминь». Хорошо было бы, если бы они оба помогли мне, подумала Норма. На ночном столике зазвонил телефон. Барски, подумала она. Добрался уже домой. Сняла трубку.
