Беата-Прасковья неуютно чувствовала себя в недавно выстроенном тереме — все ей здесь было чуждым. К тому же ее постоянно донимала хозяйка терема — Настасья Акимовна, мать Василия, дородная громкоголосая купчиха, командовавшая всей челядью и домочадцами. Настасья Акимовна с недовольством приняла поступок Василия, явившегося с женой-фрязиной, с которой обвенчался, не испросив у нее на то родительского позволения. А жена-то иноземка по-человечески с грехом пополам научилась говорить, к тому же оказалась вдовая. Не такую жену она желала своему старшему сыну — красавцу-удальцу. Видно, пример ненавистного московского князя Иоанна Васильевича, обвенчавшегося с византийской принцессой, посеял смуту в сердцах молодых русичей, посчитавших позволительным и для себя жениться на чужеземках.
Кроме Василия у нее были еще сыновья, жившие здесь же: Юрий — двадцати двух лет и Семен — восемнадцати. Восемь лет тому назад их семью постигло горе: в битве на речке Шелони[6], где новгородцы обороняли свои вольности от алчного московита, великого князя Иоанна Васильевича[7], погиб ее супруг, Артамон Митрофаныч, и средний сын Иван. По указу великого князя их, как и сотню других семей, выслали за пределы Новгорода, под страхом смерти запретив там появляться, лишив многого нажитого добра. Когда никто не видел, она горячо молила Бога, чтобы он покарал московского князя, ниспослал на него хворь страшную и чтобы тот в ужасных мучениях отправился в преисподнюю. Но пока Бог не внимал ее молитвам и эпидемия моровой язвы, унесшая многих в могилу, затронув Москву, пожалела князя Иоанна Васильевича, которого народ нарек Грозным[8].
Притом что ее мужья сильно отличались внешне и по возрасту, разве что оба удались высокими ростом, Василий чем-то напоминал Беате покойного ди Негро. Василий целыми днями пропадал, занимаясь торговыми делами, которые приносили ощутимый достаток, в доме появлялся лишь перед вечерей. Беата скучала — бывало, за целый день не с кем было и словом перемолвиться. Челядь послушно выполняла команды и тут же норовила исчезнуть с глаз долой, так как знала нелюбовь хозяйки к невестке-чужестранке, которую за глаза презрительно звала фрязиной.
Вскоре после их приезда в городе началось великое беспокойство — поползли слухи, что золотоордынский хан Ахмад недоволен московским князем, переставшим платить дань, и в ответ на требования послов татарских гневно швырнул на землю пожалованный ханом ярлык на княжество, а послов, за исключением одного, казнил. Все понимали: теперь быть войне. Стало известно, что разослал хан своих гонцов по ордам и улусам собирать воинство великое, чтобы наказать непокорного князя московитов.
