И вдруг полыхнула в сознании смертника мысль: "А ведь видел я Землю такой, когда любил, когда безумно надеялся!.. Видел Землю, всю Вселенную, управляемую вовсе не анаксагоровским Нусом-Разумом, а бессмертной, неиссякающей Любовью!.."
И чтобы унять бешено заколотившееся сердце, стал рассказывать Сократ своим ученикам, что под землею текут неиссякающие, невероятной ширины реки - горячие и холодные, что и огонь под землей в изобилии - есть даже реки огненные, что кора земли пронизана большими и малыми зевами, а один из них, пронизывает Землю насквозь и зовется Тартаром. В эту пропасть стекают все реки и снова берут из нее начало. Сюда низвергаются души самых закоренелых грешников - святотатцев и злодеев, а души людей праведных, в том числе истинных философов, избегают заточения в недрах - они поселяются в стране вышней чистоты, где живут бестелесно и беспечально...
- И ты, Симмий, и ты, Кебет, все вы, друзья мои, отправитесь, каждый в свой час, последним из начертанных мной путей, а меня, как выражаются герои в напыщенных трагедиях, "уже призывает судьба", - толстые губы Сократа скривились в усмешке, а взгляд, обводивший слушателей, переметнулся в сторону окошка, расположенного под потолком, где выцветшая голубизна жаркого аттического дня уже стала загустевать синевой вечера. - Ну пора мне, пожалуй, и помыться, чтобы избавить женщин от лишних хлопот...
Произнес он это спокойно, будто о ежевечернем омовении говорил. Друзья его, только что пребывавшие в забытье восторга, разом побледнели, растерянность отразилась на их лицах, когда Сократ кликнул тюремщика Никанора.
Наконец старина Критон, собравшись с духом, смог вымолвить:
- А не хочешь ли ты, Сократ, оставить какие-либо распоряжения насчет детей или еще чего-нибудь? Мы бы все с великой охотой сослужили тебе любую службу.
Смертник ободряюще похлопал друга по плечу.
- А что я тебе нового могу сказать? Только то, что говорил всегда и всем: думайте и пекитесь о себе самих, и тогда, что бы вы ни делали, это будет доброю службою и мне, и моим близким. А если вы не будете думать о себе и не захотите жить в согласии с тем, о чем мы толковали сегодня и в прошлые времена, вы ничего не достигнете, сколько бы самых горячих обещаний вы сейчас ни давали.
- Да, Сократ, - сказал Критон, - мы постараемся исполнить все, как ты велишь. Но скажи, как нам тебя... - последнее слово он едва сумел выдавить, - похоронить?
- Да как угодно! - осклабился Сократ. - Если, конечно, сумеете меня схватить, и я не убегу от вас.
