— Помнишь, ты разбился на машине? Мне пришлось вызвать Сиф. Без нее ты бы непременно погиб. Тогда я не мог этого допустить.
В том, как Эрик произнес это «тогда», было что-то, отчего по коже Йона побежали мурашки. Йон не сомневался, что Эрик не лжет. Больше того, Йон и сам должен был обо всем догадаться в тот же день, когда скандинавская богиня вырвала его из объятий смерти. И все же он отказывался верить в это.
— Тебе пришлось кого-то убить, чтобы спасти мою жизнь?
— Помнишь того жалкого пьянчужку, который любил ходить по железнодорожному полотну?
— Седого Чарли? Конечно!.. — Йон замолчал, как громом пораженный. С тех пор как его выписали из больницы, он ни разу не встречал старого бродягу. — О, Боже мой!..
Эрик молчал, только глаза его чуть поблескивали, отражая беложелтые вспышки выстрелов. Неожиданно он скинул с плеч ранец и достал оттуда армейский «кольт» сорок пятого калибра, знакомую книгу и еще какой-то небольшой предмет, который он сразу же спрятал в кулаке. Взяв в руки пистолет, он положил книгу на землю и опустился рядом с ней на колени.
Йон присел рядом, чтобы его голова была вровень с головой друга.
— Ты открывал ее и здесь, не так ли?
Эрик снова не ответил.
— Я разговаривал с Коби Джексоном.
— И что?
— А то, что ни судьба, ни предопределение здесь ни при чем! — Йон немного помялся, не решаясь перейти к тому, что волновало его больше всего. — Скажи, ты… убил одного из своих солдат?
Эрик поднял голову, и Йон ясно увидел слезы, которые текли по его раскрашенному лицу, еще больше размывая остатки камуфляжа.
— Да, — признался он, не сделав ни малейшей попытки оправдаться.
— Как ты мог?!
Слезы продолжали течь из глаз Эрика.
— Или он, или весь взвод… так стоял вопрос. Какой у меня был выбор?
— Откуда ты знал, что взвод мог погибнуть?
— У меня достаточно опыта. Я знал.
— И застрелил одного из своих солдат?
Эрик снова не ответил.
В груди Йона бушевала настоящая буря — преданность другу сражалась с честью и чувством справедливости.
— Ты мой друг, Эрик. Больше того — ты мой единственный брат, но убийство я оправдать не могу.
— Мы на войне, Йон. Здесь нет такой вещи, как «убийство».
— Но ты же лишил жизни одного из своих солдат!
— Ты сам видел, что случилось с теми двумя парнями, твоими спутниками. Было ли это убийством?
— То была случайность. А вот ты убивал намеренно и наверняка…
— Да, — глухо сказал Эрик. Потом он поднял голову, глядя не то за спину Йона, не то сквозь него и прислушиваясь к треску автоматных и пулеметных очередей. Из темноты доносились чьи-то отчаянные вопли, потом — совсем близко — кто-то закричал:
