И уходит, ничего больше не сказав, так и не притронувшись к еде. Оставшийся за столиком человек кладет конверт во внутренний карман пиджака, приступает к еде, а насытившись, оставляет на серебряном подносе щедрые чаевые. Тем, кто служит хорошо, воздастся по заслугам.
— Dzienkuje, — услужливо благодарит официант, радуясь зеленой американской купюре, оставленной хорошо одетым человеком. — Всегда рады вам, — произносит он вслед уходящему посетителю.
Человек в черном выходит на улицу.
Здесь, на берегу Вислы, он открывает конверт и изучает его содержимое. Паспорт с его фотографией, билет на самолет с вылетом из Франкфурта, какие-то бумаги и привезенная из Буэнос-Айреса фотография, оставшаяся у него.
— Вот так-то… — произносит человек, обращаясь не столько к персонажу на снимке, сколько имея в виду предстоящую задачу, которую он намерен выполнить безупречно, как и все предыдущие.
Потом нужно будет зайти на городской рынок — кто знает, придется ли еще когда-нибудь вернуться сюда? Пиджак спят, и короткие рукава рубашки открывают татуировку на левой руке: змея у запястья.
Человек вновь разглядывает содержимое конверта. В последний раз смотрит на сделанный в Буэнос-Айресе снимок, где изображено жилище отца Пабло, недавно сменившего место жительства на новое, постоянное, под землей…
На фотографии, которую он рассматривает, — лицо папы Бенедикта XVI.
Спокойно, спокойно! Я не стремился на эту должность!
Альбино Лучиани после избрания на папство.
КОНКЛАВ
26 августа 1978 года
«Annuntio vobis gaudium magnum: habemus Papam!»[6] — возвестил 26 августа 1978 года кардинал Перикл Феличи с балкона базилики святого Петра.
Для того чтобы Святой Дух указал нового понтифика, ста одиннадцати кардиналам пришлось устраивать множество заседаний без перерывов на обед и прийти к согласию без переговоров. Никто в Ватикане не догадался бы, что в эти дни, после смерти Павла VI, велась активная избирательная кампания — тайная агитация проходила без лишней шумихи.
Некоторые прелаты с улыбкой вспоминали тот день, когда кардинал Пиньедоли, в окружении собратьев по Кардинальской коллегии, заявил, что не готов принять высокое назначение, уготованное ему. По его искреннему убеждению, лучше поддержать кардинала Гантина — чернокожего священнослужителя из Бенина. Ни для кого не секрет, что некоторые люди стремятся достичь своей цели исключительно разговорами.
Но вряд ли все эти поступки были связаны с каким-нибудь конкретным кардиналом, поскольку многие прелаты поступали следующим образом: подчеркивали собственную скромность и покорность, давая понять остальным, что именно они-то и есть наилучшие кандидаты.
