— Что случилось, сын мой? Ты искал меня? Что-то произошло в приходе?
— Нет, святой отец. Кто-то искал вас, приходил к вам домой, спрашивал.
Отец Пабло замечает, как запыхался молодой человек.
— Мануэль, да ты весь взмок… Ты что, бежал?
— Да, святой отец.
Старик прижимает ладонь к сердцу юноши.
— Сядь, отдохни. Успокойся и расскажи, что случилось. Кто это был? И как ему удалось довести тебя до такого состояния?
— Я не знаю его… Похоже, европеец.
Священник бледнеет, словно внезапно вспоминает о чем-то. Ему не удается скрыть волнения.
— Чего хотел этот человек?
— Поскорее встретиться с вами. Я сказал ему, что это невозможно, а он ответил, что для Господа нет ничего невозможного. Но хуже всего то, что…
— Хуже что? Он что-то сделал тебе?
— Нет, святой отец, но дал понять, что настроен решительно. — Понизив голос, подросток добавляет: — У него было оружие!
Пабло достает носовой платок, вытирает лоб, опускает веки и замирает, не говоря ни слова. Когда он открывает глаза, испарины уже нет, а дыхание успокаивается.
— Что ты сказал ему?
— Что вы отправились в больницу, проведать старого друга.
— Неужели ты соврал, Мануэль?
— Простите, отец Пабло. Я просто не знал, как быть. Человек показался мне очень плохим; у него была татуировка на руке.
— Какая же?
— Змея.
— Человек хотел войти в дом?
Прежде чем ответить, подросток колеблется. Ему не по себе. Не каждый день видишь пистолет, тем более в руках незнакомца.
— Нет, святой отец, — отвечает он, подумав.
— Все хорошо, Мануэль. Успокойся и занимайся своими делами.
Подросток встает, заметно успокоившись. Он целует руку Пабло и направляется к центру придела, где осеняет себя крестным знамением.
— Мануэль…
— Да, отец Пабло?
— Ты видел этого человека вновь по пути сюда?
— Нет, я так испугался, что поспешил предупредить вас, как только он ушел. Мне никто не встречался, хотя… Я бежал как сумасшедший и мог не заметить.
— Хорошо, Мануэль. Можешь идти, и да хранит тебя Господь. Не теряй веры в Него.
Не успел юноша уйти, как отец Пабло вновь опустился на колени в искренней и самозабвенной молитве.
Вновь разлаются шаги. Твердые, решительные. Что-то вновь касается плеча Пабло — на этот раз не ладонь подростка, а холодный ствол.
— Я ждал тебя, — признается священник.
— Неудивительно. Видать, с интуицией у тебя хорошо… А чего именно ты ждал?
Перекрестившись, Пабло встает и пристально смотрит в глаза пришедшему.
— И мое, и твое будущее, и судьба всех остальных в деснице господней. То, что мне суждено испытать, нельзя изменить. Ты не можешь сделать мне ничего такого, чего я бы не заслужил…
