всегда оказывалась неизменна, но мерзкое чувство никуда не исчезало. Теперь мысль о походе
на поверхность казалась ему такой глупой, что он всерьез не понимал, как мог ухватиться за
такую идею, вынашивать ее, обдумывать. То, что он полез в этот, никем ранее не исследованный
проход уже было чистой воды самоубийством. А уж то, что он вознамеривался делать дальше, каким-то чудом попав на верх… Да и как он туда попадет, если не знает, куда ведут
коммуникации? Здесь нужно было надеяться только на удачу, коротая в последнее время и вовсе
отвернулась, или послушать голос разума, советовавший повернуть обратно. «Да куда ж я тут
поверну? Только задом пятиться…» - невесело усмехнулся Вадим.
Проход стал поворачивать, медленно и почти неощутимо. Парень заметил это только потому, что
впереди, с левой стороны, вроде бы стало светлее. Почти незаметно, но этого хватило, чтобы
Вадим начал двигаться быстрее, не смотря на ноющие от усталости локти и колени. Наконец свет
стал виден различимой точкой среди непроглядного мрака канализации, и он, забыв обо всем, собрав все силы, пополз к нему.
Пододвинувшись к самому краю трубы, Вадим осторожно выглянул. Вокруг не замечалось
никакого движения, только далеко внизу, на дне трещины медленно плыли отраженные в черной
воде розовые закатные облака. Следующая секция коллектора валялась там же, вдавленная в
грязь остовом автобуса. Глянув наверх, парень обнаружил, что поверхность гораздо ближе, чем
он предполагал вначале, да и взобраться на край трещины не так уж и сложно. Проверив
ремень, на котором за спиной болтался заточенный кусок арматуры, Вадим перебрался с трубы
на бампер автобуса и, цепляясь за куски бетона и железа, пополз наверх. Он уже понимал, насколько опрометчив был его поступок. На поверхность ходили отрядами – одиночке долго не
продержаться под таким красивым и одновременно страшным небом. Чужую, враждебную
человеку земную поверхность населяли десятки тварей, видевших в одиноком путнике отличную
добычу. Вадим никогда не отличался безрассудством, да и лишней смелости у него никогда не
водилось, но обстоятельства не оставили выбора.
Когда заболела Марина, врач не стал церемониться, отвел Вадима в сторону, и предупредил:
«Долго не протянет». Болезнь не была страшной и неизлечимой. Смертельной ее сделало
отсутствие подходящих лекарств, найти которые в последние годы даже на поверхности было
невозможно. Никто из разведчиков, разумеется, Вадима и слушать не стал – где это вообще
