— А ты как себя ведешь, мама? Мне вовсе не улыбается перспектива сидеть весь вечер среди чопорных дам с их толстяками мужьями и делать вид, будто мне безумно приятно общаться с их скучными дочками, которые смотрят на меня, как на потенциального мужа.
— Но, Грегори, я не думала, что ты так ко всему этому относишься.
— А как я должен к этому относиться? Не надо меня ни с кем знакомить! Что за навязчивая идея! Я понимаю, что тебе скучно одной. Но я вовсе не собираюсь жениться только для того, чтобы у тебя появилась подходящая компания для похода по магазинам.
— Ты же совсем ни с кем не общаешься. Я понимаю, что ты занят и что фирма отнимает все твое свободное время, но…
— У меня полно друзей. И если ты так уж за меня беспокоишься, то давай я порадую тебя и устрою вечеринку.
— Не надо, Грегори, — сдалась Сибил. — Поступай так, как считаешь нужным. Кажется, я действительно перегнула палку. Ты прав — это все от скуки.
— Это ты меня извини, мама, — смягчился Грегори. — Я наговорил лишнего. Когда примерно разойдутся твои гости?
— Как обычно, наверное, не раньше десяти.
— Что ж, я, так и быть, останусь. Но обещай, что ты в последний раз устраиваешь такие сюрпризы.
— Обещаю, — заверила его Сибил. — Я уже и сама не рада, что все это затеяла.
— Бедная моя Камми… — Джин обняла свою подругу. — Ничего, жизнь продолжается. Я понимаю, что сейчас эта фраза звучит ужасно цинично, но так и есть.
Камилла Деннис только что пришла с похорон своей матери. Она смотрела прямо перед собой, но, казалось, ничего не видела. Камилле было двадцать два года, и она всю жизнь жила с матерью, а сейчас впервые осталась одна.
Джин отвела волосы со лба подруги и нежно погладила ее по плечу.
— Ну скажи хоть что-нибудь, Камми.
Камилла молчала. Джин вздохнула: подруга всегда выглядела такой жизнерадостной, а сейчас…
— Камми, — позвала она, — может, я сделаю тебе чаю?
Камилла подняла заплаканные глаза на Джин.
— Спасибо, ничего не нужно. Со мной все в порядке.
— Да уж, — проворчала Джин. — Хочешь не хочешь, но я тебя сегодня не оставлю в таком состоянии одну.
Камилла провела рукой по лицу, будто сгоняя унылое выражение.
— Не волнуйся, Джин. Для меня эта смерть в конце концов не была неожиданностью. Мама давно болела. Однако потерять близкого человека всегда тяжело.
— Я тебя понимаю. Но даже не мечтай, что я уйду. Можешь считать меня навязчивой.
Камилла слабо улыбнулась.
— Джин, ты просто прелесть. Раз уж ты так настаиваешь, то можешь поставить чайник.
