— Мы живем, а не кто-то, — возразил генерал.
— Он сперва младшим лейтенантиком был, — кивнула на мужа Прасковья Ивановна. — Я за младшего лейтенанта замуж выходила, генеральство нам и не снилось. На боевом посту заслужил, да после войны в академии. А я как была фронтовой медсестрой, так и есть, да еще пенсионерка безногая, вам в обузу.
— Глупости не говори, — строго остановил генерал.
— Еще один аргумент против, — расстроенно продолжала Вера Дмитриевна. Видно было, она по-настоящему обеспокоена влюбленностью Аси в Антона. Что Ася влюблена, Вера Дмитриевна не сомневалась. Интуиция подсказывала ей, что это так и, вероятно, всерьез. Как ни мало она знала дочь (шесть лет разлуки), но угадывала и чувствовала в ней натуру волевую и бескомпромиссную. Такие способны на самые неожиданные и, с точки зрения здравых людей, неблагоразумные поступки. — Я не хотела при Асе приводить этот аргумент, — делилась Вера Дмитриевна. — Они… — Вера Дмитриевна помедлила, вспыхнула, ямочки на ее щеках от смущения обозначились явственней. — …Портные и прочие… берут чаевые. Представляете, Асин друг и… чаевые?
Генерал поднялся, заложил руки за спину и медленно зашагал по комнате вдоль стола, мимо кресла бабушки, которая следила за ним вопрошающим взглядом. Вера Дмитриевна опустилась на стул. Теперь отец расхаживал, а она сидела, тревожно ожидая ответа.
— В целом наше общество — организм здоровый, но болезни есть. Чаевые — одна из болезней. Болезни надо лечить. Как?
Генерал ходил и вслух думал. Все молчали.
— Вот такие мальчишки, честные, чистые, некорыстные, наверное, и могут стать лекарями. И станут. Чем больше таких некорыстных мальчишек вовлекать в профессию, которой грозит болезнь чаевых, тем излечимей болезнь. Ты сказала: и прочие?
Он закурил новую папиросу.
— Ну? — спросила Вера Дмитриевна.
— Когда опытному хирургу близкие больного перед операцией дают с глазу на глаз в конверте триста рублей — это что?
— Совсем другое! — возмущенно и испуганно воскликнула Вера Дмитриевна.
— Не другое. Те же чаевые, только в более интеллигентной форме и крупном масштабе.
— Единичные, исключительные случаи! — кипела Вера Дмитриевна.
— Может быть, единичные, исключительные, а в принципе то же. Если болезнь даже в зародыше, ее надо лечить.
Наступило молчание.
— Как же мы решили с Асей? — робко спросила Вера Дмитриевна.
— Пора ей самой решать за себя, — ответил генерал.
Вера Дмитриевна хрустнула сплетенными пальцами.
— Но мы должны ей помочь? Папа, мама! Неужели мы не должны ей помочь?
