— Ты-то ведь не умрешь с голоду, моя дорогая Эм. Что же касается Яна, то ему недостает только одного, чтобы окончательно угробить себя, — денег. Поэтому я бы уж лучше дал ему яд.
Ян учился в Оксфорде и посылал матери письма, полные циничных замечаний по адресу мистера Филипа Эрскина.
В Раштон Грейндже были огромные сады, заросшие густой травой лужайки, великолепные розовые кусты, громадные клумбы и большая оранжерея, защищенная проволочной сеткой от летних ливней. В доме всегда бывали гости — компаньоны отца, друзья семьи или скотоводы, интересовавшиеся племенным скотом, который пасся на землях Эрскина. Управляющий и два белых надсмотрщика жили в коттеджах, недалеко от современных строений фермы, скрытой от главного здания зеленой стеной деревьев.
Отец сидел на террасе в кресле-каталке и завтракал. На его щеках играл здоровый, яркий румянец. Свою аппетитную трапезу он прервал только для того, чтобы кивнуть Тому и указать ему рукой на стул. Высокий слуга-зулус с лицом патриарха и убеленной сединами бородой стоял за креслом отца. Это был Умтакати, дядя Коломба, человек, перед которым Том благоговел с раннего детства.
— Я слышал, ты огорчаешь Хемпа, — заметил мистер Эрскин.
— Такого негодяя не огорчишь, он слишком толстокож для этого, — ответил Том.
— Ты не соображаешь, что говоришь.
— Нет, отец, я соображаю, и чем скорее он уберется отсюда, тем лучше.
Эрскин-старший продолжал свой завтрак, проворно двигая челюстями и руками, — он хотел показать, что успешно преодолевает свою немощь. Взгляд его был полон презрения, а брови сердито поднимались и опускались.
— Не примешиваются ли тут личные мотивы? Что ты имеешь против Хемпа?
Том почувствовал, как лицо его заливается краской.
— Значит, вы об этом хотели со мной говорить?
— С тобой нельзя говорить, ты становишься диким зверем.
Том кисло улыбнулся.
— Извините меня, — сказал он. — Я немного расстроен. Не будем говорить о Хемпах.
Филип Эрскин кивнул головой. Он любил лаконичную речь и сам говорил кратко, хотя привыкнуть к этому ему было нелегко.
— Видел ли ты миссис О’Нейл? Она прислала тебе записку.
— Мисс О’Нейл. Да, я ее видел.
— Отличная молодая женщина! Ей нет равной. Не могу понять, почему ее не приберет к рукам какой-нибудь парень.
Том сразу почувствовал себя неловко и был недоволен тем, что отец перевел разговор на женщин. Он поднялся, чтобы уйти.
— Я заказал для тебя в Спидейл Стад абердинского быка и двух телок. Их вышлют из Англии через два-три месяца.
