До нас доносились пронзительные крики женщин. Они проникали и в мою палатку, и я зажимал уши ладонями, чтобы не слышать их. Но я был на этой войне и участвовал в сражениях.
Евреи не только не сдавались и не открывали городских ворот, они сами нападали на нас, поджигали осадные машины, расстилали на стенах шкуры быков, чтобы ядра скользили и падали, не пробивая их. Они подожгли огромный таран, который двигали вперед сотни римских воинов. Завладели передней частью этого тарана и втащили ее на городскую стену, словно дразня нас. Обливали атакующих кипящим маслом, и легионеры дрожали от страха и ярости, видя, как их товарищи корчились от боли, когда масло проникало под доспехи.
В глазах Флавия Веспасиана я видел неуверенность, в глазах Тита — отчаяние, нетерпение и ярость.
Неужели этот город так и не покорится?
Однако осажденным действительно не хватало воды и пищи.
Три линии войск душили город, как веревка — приговоренного к повешению.
Но каждый раз, когда нам удавалось пробить брешь в стене, евреи закрывали его сначала своими телами, а потом новыми камнями.
Веспасиан приказал поднять земляной вал выше городской стены, но евреи надстроили стену, и она по-прежнему была выше. Ни арабским лучникам, ни сирийским пращникам не удавалось помешать им. На смену раненым мужчинам вставали женщины.
Я наблюдал за битвой и чувствовал запах смерти, который поднимался над Йодфатом и его окрестностями. Сотни людей умирали от голода и жажды в городе, на который обрушилась июльская жара, и который днем и ночью подвергался нашим атакам.
Но, желая посмеяться над нами, Иосиф бен-Маттафий велел развесить на стенах мокрые полотнища, и все мы зачарованно смотрели, как с них течет вода!
Евреи умирают не от голода и жажды, а с оружием в руках! Каждый день они бросались на городские стены, атаковали осадные машины и наш лагерь. Они убивали и поджигали, а римские когорты отступали и бежали прочь. Евреям удалось отвоевать стены своего города, и я увидел, как были унижены наши воины. Они восстанавливали частокол вокруг лагеря, толкали вперед новые осадные машины, сжимали кулаки от бессилия и гнева.
Наклонившись вперед, Веспасиан беспокойно расхаживал по лагерю или объезжал его верхом, приказывая как можно скорее построить окованные железом осадные башни. Они должны быть выше стен Йодфата, тогда евреи не смогут поджечь их.
Однажды, когда я был с Титом в его палатке, я услышал крики и топот солдат. Они бежали и кричали, что Флавий Веспасиан ранен и едет в лагерь.
