Джэн чуть не задохнулась, пытаясь сдержать смех.
— Вы хотите сказать, что они более литературны? — спросила она.
Улыбка Шарлотты стала ярче еще на несколько ватт.
— Литературны! Ну конечно! Вы прекрасно поняли, что я имела в виду, мисс — не помню вашего имени. Ваше лицо кажется мне знакомым. О! Я поняла! Волосы другого цвета, но все же — это вы изображали Афродиту, не правда ли? — Она снова посмотрела на Дуга, потом вернулась к Джэн. — Понимаю! Вы и Старк…
— Дуг.
— Неважно. Именно благодаря вашей страсти обложка получилась такой запоминающейся. Что ж, я не стану надоедать нашему Старку, моя дорогая Афродита. В конце концов, — она снова повернулась к окончательно растерявшемуся Ллойду Амуру, при этом перо на ее шляпе угрожающе качнулось, — я проделала весь этот путь вовсе не для того, чтобы повидаться с вами. Я хотела лично поздравить с успехом художника.
Едва взглянув на прощание на Дуга и Джэн, Шарлотта направилась решительной походкой к тому месту, где работал Джейсон, и через секунду обрушила на него еще более восторженные возгласы, чем выпали на долю Дуга.
Приезд Шарлотты Пенн перевернул все вверх дном. До конца дня никто уже не мог работать.
Но больше всего Джэн расстроил тот факт, что интимная атмосфера, возникшая было между ней и Дугом, развеялась, подобно облачку дыма. Шарлотта громогласно требовала, чтобы ей показали каждую стадию производственного процесса, и Джэн вся извелась от скуки, слушая, как Ллойд пытается объяснить ей технику четырехцветной печати. Потом Джейсону пришлось отчитаться за каждый мазок своей кисти. И даже Клиффорд не отходил от Шарлотты после того, как услышал, что она собирается создавать киноверсии своих книг. Джэн могла только догадываться, какие честолюбивые замыслы начинают зреть в его голове.
Джэн с Дугом попытались продолжить работу, но Шарлотта постоянно вмешивалась, и это не способствовало успешному ходу процесса. К трем часам они сдались и присоединились к остальным жертвам, внимавшим каждому слову Шарлотты.
Джэн жила надеждой на то, что, проводив ее домой, Дуг решит начать на том самом месте, где их так бесцеремонно прервали. Но этого не произошло. Отвозя Джэнел домой, Дуг был задумчивым и немного рассеянным. После того, как им помешали, они снова держались друг от друга на расстоянии и говорили только о работе, которую предстояло доделать.
Джэн поняла вдруг, что ей до смерти надоело заниматься макетами для «Пенн паблишинг».
Джэнел стояла у стеклянной двери своего дома и уныло наблюдала, как выезжает со двора машина Дуга. А чего она, собственно, ожидала? Ведь те женщины, с которыми он общался в Нью-Йорке, наверняка были пошикарнее, чем она. По сравнению с ними Джэн скорее всего казалась ему непривлекательной простушкой. Ее гардероб состоял из удобной, но немодной одежды. Она почти не пользовалась косметикой и коротко подстригала ногти, вместо того чтобы сделать маникюр. Конечно, Джэн была неплохим специалистом в своем деле, но ей было далеко до настоящей славы и признания. Она знала только то, что любила. Например, могла часами рассуждать о старых мастерах, но была абсолютно невежественна во всем, что касалось современных модных художников.
