— Здравствуй. М-м-м… у тебя сестра-близнец есть? — Вообще-то, я этого спрашивать не собирался, но уж больно сильным было моё недоумение.
Служанка вместо ответа весело засмеялась.
— Извините, господин, — наконец, заговорила она. — Просто теперь понятно, почему у вас стало такое лицо, когда вы меня увидели. Да, у меня есть сестра-близнец, и раз вы её видели, я могу предположить, что вы новый хозяин этого дома? Ведь так?
— Так.
Проскользнув мимо служанки, я осмотрел просторный холл. Отметил, что напротив двери была красивая резная лестница, ведущая на второй этаж. Люблю красивые лестницы.
— Мило, — оценив окружающую обстановку, произнёс я. — Очень мило. Мне нравится. Надеюсь, смена хозяина не повлияет на вашу работу?
Девушка недоумённо посмотрела на меня.
— Мне бы хотелось, чтобы вы и дальше работали в этом доме, — пояснил я.
— Мне бы тоже хотелось остаться работать здесь, я люблю этот дом. Господин, можно вопрос?
Я утвердительно кивнул головой.
— Вы будете жить здесь один?
На этот раз настала моя очередь смеяться.
— Боюсь, на это можешь не рассчитывать. Скорее рассчитывай на человек десять.
У служанки удивлённо расширились глаза.
— Здесь нет столько жилых комнат, — спустя некоторое время выдавила она.
— А сколько есть? — полюбопытствовал я.
— Девять. Правда… — Она как-то замялась, но потом всё же закончила: — Если я освобожу свою комнату, то будет десять.
— Этого делать не придётся, — поспешил заверить я расстроившуюся девушку. — Девяти вполне хватит. Теперь же позволь познакомить тебя с первыми жителями этого дома.
Выйдя обратно на улицу, я подошёл к карете с девушками. Открыв дверцу, заглянул внутрь, и увиденное меня искренне позабавило. В карету, где комфортно могут сидеть только трое, набились пятеро, и у каждой были с собой вещи. На мою весёлую улыбку они через силу выдавили свои, но вид у них при этом был такой, что казалось, ещё секунда — и все впятером расплачутся.
— Ох, и повеселимся мы сегодня ночью! — глядя на них самым похотливым взглядом, на который был способен, произнёс я.
Видимо, получилось весьма неплохо, судя по реакции моих покупок. Такие бледненькие, такие худенькие… га-га…
— Ладно, выходи по одному, — отступив в сторону, я сделал приглашающий жест рукой.
Девушки испуганно переглянулись, видимо, ища поддержки друг в друге, после чего стали выходить. Выходили и строились, как на плацу. Грудь колесом, животы втянуты, спина прямая. Вот только выходило у них явно лучше, чем у солдатиков, особенно «грудь колесом». Захлопнув дверцу кареты, я порылся у себя в кармане и выудил два серебреника. Один отдал кучеру, который вёз девушек, а другой — тому, кто вёз меня. Судя по их довольным рожам, такой заработок для них был редкостью. Интересно, какие здесь вообще зарплаты? Или — жалования? Один золотой — это приблизительно полтысячи серебреников, а один серебреник — это всего лишь пятьдесят медяков. На серебреник можно прожить месяц, если умеючи, а на золотой — едва ли не полжизни, а то и жизнь. Дебильное какое-то соотношение. Неужели здесь уже энное количество лет никто не добывает золото, раз такая разница в стоимости?
