Джон уставился на нее невидящим взглядом, обдумывая эти слова. Похоже, она знает, что делает, и ее усилия не будут напрасны. Ему нравились блины с лимонным сиропом. Узнав о ее планах, он почувствовал большое облегчение и уверенность, которая была ему необходима, потому что он собирался сказать ей о своем решении.
Его слова почти слились с треском кузнечиков:
— Что для тебя значит твое честное слово? Она смерила его взглядом, полным достоинства.
— Все. Мое слово — это все для меня. Джон откинулся в седле.
— Тогда я отдам тебе ягоды на хранение, если ты дашь честное слово, что не обманешь меня.
— Даю тебе слово.
— Значит, по рукам?
— По рукам, — медленно проговорила она.
— Партнер, — сказал он.
— Партнер, — согласилась она, протягивая руку. Они скрепили договор рукопожатием.
Сон постепенно покидал Изабель, атакуемый щебетанием мелких птах и горячими солнечными лучами, играющими над ее кроватью. Она лежала в полудреме и вылезать из уютного гнездышка под одеялом ей вовсе не хотелось. Не открывая глаз, она старалась оживить прерванное сновидение, обрывки которого еще носились где-то в отдаленных уголках сознания. Джон Уолкот целовал ее в этом сне. И она его тоже.
Перевернувшись на бок, она положила руку себе на лоб. Сны, полные страсти, да еще такие яркие, не посещали Изабель уже очень давно. Видение Джона, целующего ее в губы, было настолько живым, что казалось, будто все это происходило наяву. Ее рот до сих пор дрожал.
Она провела кончиками пальцев вдоль линии губ. Легкий, нежный, как бриз, поцелуй… с него все и началось. Чуть погодя он перерос в неистовое лобзание, от которого тело Изабель начало извиваться в экстазе.
Непростительное безрассудство — вот что это было. Как она могла? Даже во сне?
Этот негодный кабачный горлодер — не тот мужчина, который ей нужен!
До слуха Изабель донеслись скрип и бряцание железа, исходившие явно откуда-то снаружи. Сердце ее застучало, сбиваясь с ритма. Она села в кровати и откинула косу с груди, а затем, протянув руку, вытащила из тумбочки маленький «деррииджер» — пистолет не из самых мощных, но может заставить любого крепко подумать, прежде чем ворваться в ее дом или обидеть ее.
Выставив вперед свое оружие и даже не позаботившись о том, чтобы накинуть на себя халат, она прокралась на крыльцо и дальше, до угла дома. Там она остановилась, увидев Джона.
Он поливал последнее дерево из ее железного ведра. Под всеми остальными деревьями стояли лужи не впитавшейся в землю воды. Он, по всей видимости, занимался этим уже не один час. Почему же она раньше его не услышала?
