Сегодня Кадзэ был вынужден погрузить свой меч в воду, и теперь ему необходимо почистить его и смазать маслом. Абсолютно новый, прекрасный по качеству Истребитель Мух был очень дорог ему. Никогда еще Мацуяма не владел таким во всех отношениях замечательным клинком. Меч являлся как бы естественным продолжением руки и выразителем духовной сути владельца.
Кадзэ приблизился к дому торговца и несколько минут внимательно осматривался. Кажется, все в порядке. Через щели в ставнях сочится свет. Самурай открыл дверь.
— Тадаима. Я пришел, — произнес он.
Жена бакалейщика и служанка сидели на полу, разделенные низким столиком, и перешептывались. При появлении Мацуямы они подняли головы и закивали в ответ на его приветствие. Странно, что они еще не спят. Впрочем, разговаривать с ними Кадзэ не собирался.
Он поднялся в свою комнату. С полки рядом с лежанкой Кадзэ взял узел, развязал его, вынул мягкую тряпочку и фляжку с маслом. Аккуратно протер лезвие, а потом капнул на материю немного масла и смазал им клинок. Хотел отвернуть рукоятку и почистить «хвост» клинка, однако решил, что будет слишком уязвим, если разберет меч на части. Этим стоит заняться в более безопасном месте.
Уже вкладывая меч обратно в ножны, самурай услышал шаги на лестнице.
— Сумимасен! Извини нас! Можно мы войдем к тебе? — Голос жены торговца.
— Пожалуйста.
Интересно, что ей нужно?
Бакалейщица и служанка вошли в маленькую комнату. Они явно нервничали. Одеты женщины были в простые, но, очевидно, свои лучшие, потому что нештопаные, кимоно. Одежда стоит дорого, феодалы часто дарят ее вассалам, а многие простолюдины штопают свои личные вещи. Интересно, почему женщины так приоделись сегодня вечером?
— В чем дело? — спросил Кадзэ.
— Мужа пока нет дома… — начала, запинаясь, бакалейщица и умолкла.
— Да? — подбодрил ее Кадзэ.
— И… ну и…
Кадзэ недоумевал. Женщины нервно переглянулись, потом посмотрели на самурая. Он улыбнулся бакалейщице, поощряя ее к продолжению разговора.
— И… — снова начала она и вновь умолкла.
— Моя госпожа хочет сказать, — вступила в разговор служанка, — что мы благодарны тебе за спасение от бандитов.
— Да?
— И… ну и…
Кадзэ начал терять терпение и нахмурился.
Служанка сказала:
— Мы так благодарны, что хотим устроить тебе необыкновенно волнующую ночь.
— Волнующую? — недоуменно переспросил самурай.
Вместо ответа служанка ослабила пояс кимоно и скинула с себя одежду, под которой ничего не оказалось. Женщина стояла перед Кадзэ голая.
