Бьёрн Муэн пристально посмотрел на меня. Потом быстро огляделся, словно проверяя, не стоит ли за ближайшим фонарным столбом какой-нибудь шпион в темных очках, и негромко произнес:
— Об этом не положено говорить, ну ладно, слушай. Машину, которая предназначалась для Солсбери, намеренно вывели из строя. Когда она стояла в мастерской. Кто-то закоротил электронное зажигание, воткнув булавку в кабель. Должно быть, выбрал момент, когда был открыт капот. Это можно сделать мгновенно, было бы желание. И очень трудно обнаружить неисправность, если булавка сломана и не видно, где ее воткнули.
Он выпрямился и добавил:
— Нашу машину и раньше одалживали для официальных гостей. Военные знают отца, члены муниципалитета тоже, проще всего к нему обратиться.
Я почувствовал себя дураком: гипотеза мисс Марпл с треском рушилась. Чтобы я еще хоть раз сунул нос в дела полиции!
— Ну, я пошел, — сказал я. — Меня ждут.
И мы расстались, обменявшись дежурными репликами из того же набора, с которого начали. Я прозевал два трамвая.
Ровно без четверти пять я вышел из вагона у завода на улице Иннхерред, напротив «Трондхейме меканиске веркстед», где полгода назад четыреста человек потеряли работу из-за сокращения вложений в машиностроительную промышленность. Три минуты спустя, с опозданием на восемнадцать минут, я стоял в прихожей Педера Киберга, вдыхая аромат лапши с томатным соусом.
Так было заведено — раз в неделю мы обедали поочередно друг у друга, после чего заполняли вечерние часы какой-нибудь занимательной настольной игрой.
Когда-то мы — Педер, я и еще трое — задумали создать самодеятельную театральную труппу. С этого началось наше знакомство, а затем мы с ним составили одну из трех фракций, чьи разногласия привели к распаду труппы «Ила пир» за три дня до ее первой премьеры.
Педер давно помышлял о профессиональной карьере на театральном поприще, мечтал стать актером и режиссером. В ночь после развала труппы, когда мы одолели вторую бутылку вина, он подробно рассказал о своих планах блистательной новаторской постановки Шекспирова «Отелло». Со мной в главной роли темнокожего мавра и с Лив Улльманн в роли Дездемоны. Действие происходит в Трондхейме в 1978 году, в основе конфликта — проблемы иммигрантов, форма постановки — рок-опера.
С девятнадцати до двадцати шести лет каждый год Педер пытался поступить в театральное училище. В третий раз его допустили ко второму туру; этот случай остался высшей точкой его театральной карьеры. После восьми попыток он сдался. Смирился с ролью санитара-носильщика в губернской больнице и члена любительской труппы Союза крестьянской молодежи. На смену старой большой мечте пришла новая — написать Великий Европейский Роман. Пока что он собрал три или четыре отказа от издательств.
