Исландские джипы чудовищны до такой степени, что вызывают благоговение. Я ощутил это сполна, когда местный чемпион-автогонщик Гисли Джонсон взял меня с собой покататься.
Наш путь пролегал по месту, которое в Британии считалось бы гранитным карьером. Езда заключалась в том, что джип карабкался вверх по склону утеса, который сначала шел почти отвесно, а последние несколько метров были абсолютно отвесными. Места для разбега при этом не было.
Запрыгнув наверх, джип разворачивался, падал до половины склона вниз, затем опять разворачивался, карабкался немного вдоль почти вертикального отвеса и затем вновь устремлялся вверх. «Нечто немыслимое» — слишком слабый эпитет для описания такой езды.
Некоторые склоны, покивал головой Гисли, и в самом деле неприступны, и добавил: «Но мы все равно рискнем». Затем он притопил газ, колеса джипа бешено завертелись, как у стиральной машины на стадии отжима, и мы ракетой взлетели к небу. Как только передние колеса ударились о вертикальную стену, Гиш моментально выжал газ до упора, в двигатель хлынул азот, мои почки взорвались от ускорения, и опа! — мы на верхотуре.
Вот только «опа!» не совсем точно передает ощущения. Мне приходилось стоять под зависшим над головой истребителем «Хэрриер», слышать вблизи боевой вылет спарки «торнадо», быть на живом концерте Judas Priest и присутствовать в гараже «Формулы-1» в тот момент, когда там раскручивали десятицилиндровый мотор до 17 000 оборотов — так вот, все эти звуки покажутся шепотком рядом с ревом гисливского джипа. На мировом чемпионате сваебойных молотов он наверняка занял бы не последнее место.
Пока над одним из органов чувств совершалось такое насилие, остальные на всякий случай временно отключились. И это правильно, потому что глаза все равно бы не поверили в то, что происходило прямо перед ними.
Мне объяснили, что азот должен впрыскиваться в тот самый момент, когда задние колеса джипа ударяются о вертикальную часть стены, отчего они отскакивают от камня и машина благодаря этому, как правило, благополучно переваливает через край утеса. Но это объяснение не стало понятнее даже после того, как я все это испробовал в реальности.
Самый ужас, однако, подстерегал меня впереди. Во время падения вниз Гисли заложил вираж влево и мы покатили поперек абсолютно вертикального склона. К счастью, ему не надо было думать о переключении скоростей, коробка была автоматической. При езде по отвесным скалам события иногда идут не по сценарию. Хотя на соревнованиях машины регулярно срываются с обрывов, за последние пятнадцать лет ни один из участников серьезно не пострадал. Утешает это слабо, но меня выручило то, что в тот момент я просто не мог ничего соображать от страха. Этот страх был такой силы, что еще немного, и я наделал бы в штаны. Последний раз мне было настолько страшно в восьмилетнем возрасте, когда во сне безголовое чудище пожрало папу с мамой.
