— Он не любит грозу, — всего лишь сказала я.
— Не любит?.. — Тетя Мэгги пристально посмотрела мне в глаза.
Она ждала дальнейших объяснений, и, когда их не последовало, я увидела, что ее глаза медленно суживаются: это был верный признак работы ее интеллекта. Я почувствовала, что снова покраснела.
Тетя Мэгги имела сверхъестественную способность угадывать мои мысли. Казалось, что у нее был ключик, открывавший глубины моего подсознания; и сейчас, под ее испытующим взглядом, мне захотелось взбунтоваться: «И даже близко нет ничего похожего! Этого просто не может быть. Как вы могли такое подумать. Я ненавижу всех мужчин до единого! Если бы даже у меня и возникла симпатия к одному из них, то только не к такому монстру, как Дэви Маквей. Тетя Мэгги, вы сами должны это прекрасно понимать».
Тем не менее я не произнесла ни единого слова протеста. Я подошла к столу, села и начала писать новую главу…
Я и тетя Мэгги пили чай, сидя у камина. Раздался стук в дверь, и мы удивленно переглянулись, гак как звука приближающихся шагов, обычно хорошо различаемых на гулких плитах каменной дорожки, не было слышно. Я поспешила открыть.
Передо мной стояла Франни. Девушка разительно изменилась. Она улыбалась. Всего лишь уголками рта, но улыбалась. Когда она заговорила, я была приятно удивлена: ее речь стала другой: не только тембр голоса, нет! Произнесенная ею фраза была внятна и вполне грамотна.
— Вы разрешите мне взять несколько книг? — спросила она. Хотя ее манера говорить все еще оставалась по-детски инфантильной — перемены к лучшему были очевидны. Раньше девушка бы сказала примерно так: «Хочу взять книжки».
— Конечно! Входи, Франни. Мы как раз пьем чай. Тебе налить чашечку?
— Да, спасибо.
Когда она застенчиво остановилась в дверном проеме, это была уже прежняя Франни: неловкая, стеснительная. Я взяла ее за руку и подвела к камину.
— Это ты, Франни! Здравствуй. Проходи, садись. Ты не замерзла? — засуетилась тетя Мэгги.
— Ни капельки. Я бежала.
— Мы так давно тебя не видели. Где ты была?
Вопрос тети Мэгги, казалось, смутил Франни. Она сразу как-то сникла, а ее головка печально опустилась.
— Не расстраивайся, милая. Вот твой чай. Ты что предпочитаешь, сэндвич или пирожное?
Вместо ответа Франни подняла на меня глаза и тихо промолвила:
— Доктор сказал, что я порядочная девушка и ругать меня не за что.
Хотя я и не совсем поняла, о чем шла речь, но снова с радостью отметила правильно выстроенную фразу.
