— Я не думаю, что мне следует извиняться. Нет ничего противоестественного в том, что при более близком знакомстве вы узнаете не только хорошее, но и не совсем приятное. Мы не лучше, но и не хуже других семей.
— Не оправдывайтесь, мисс, в этом нет необходимости. — Тетя Мэгги держалась надменно.
— Я и не оправдываюсь, мисс Фуллер, а просто рассуждаю. Но вы со временем во всем разберетесь. Это была бы сказочная семья, если бы она состояла только из святых, и в ней не оказалось бы ни единого мошенника. Ведь это так? — улыбнулась Флора Клеверли, лукаво взглянув на меня.
— Не спорю, — вновь ответила тетя Мэгги.
— Я испекла утром пирог. Думаю, он вам понравится. Если вы подождете, я его мигом принесу.
Даже если бы мы и не согласились, она все равно бы ничего не услышала, так как исчезла из комнаты с быстротой испуганной лани. Оставшись без опеки Флоры Клеверли, мы с тетей Мэгги молча воззрились друг на друга, а на нас пристально смотрела маленькая Дженни.
— Дэви — хороший, — убежденно сказала девочка.
В ее голосе прозвучал вызов, словно она думала, что мы винили в случившемся только Дэви Маквея.
— Все шишки валятся на его голову. Всегда.
Мы удивились, услышав столь взрослые рассуждения от десятилетнего ребенка.
Я не сразу нашлась с ответом, и, как обычно, меня выручила тетя Мэгги.
— Тебе очень нравится мистер Маквей? — спросила она у девочки.
— Да, очень. И мне, и Дорис. Сказав это, Дженни выбежала из комнаты.
Спустя несколько минут в гостиной появилась Флора Клеверли с пирогом в руках и вручила его тете Мэгги. Я обрадовалась, что не мне: у меня было искушение отказаться даже попробовать это произведение кулинарного искусства противной экономки.
Мы молча обогнули холм, направляясь к нашему коттеджу. Боясь, что Флора Клеверли подслушает нас, мы заговорили, отойдя далеко от большого дома.
— Складывается впечатление, что младшая часть подданных верна своему господину, — заметила проницательная тетя Мэгги.
— Он нуждается в поддержке, — ответила я, — ведь Флора Клеверли ненавидит его.
— Я бы сказала иначе: они оба исполнены ненависти друг к другу. Тебе не кажется, дорогая, в Роджерс-Кросс происходит подозрительно много необъяснимых пока вещей? Будь я писательницей, как ты, я бы себе сказала: «Подумай, ведь это завязка для интересного романа».
Возможно, тетушка и права, подумала я. И правда, передо мной было все необходимое для сюжета хорошего увлекательного детектива. Особенно накаленная обстановка, на фоне которой стремительно разворачивались захватывающие воображение романтические события. Обитатели дома Лаутербек неумолимо двигались к яростному столкновению противоречивых интересов и неминуемой драматической развязке. И я была уверена, что для почти неразрешимого конфликта у обеих противоборствующих сторон имелись серьезные причины. Но как раскручивать сюжет без любовной интриги? А в этом мрачном доме, насколько я могла судить, не было ничего похожего на любовь.
