Усмешка, изогнувшая его губы, сделала их донельзя сексуальными. Дженна ощутила, как кровь прилила к щекам. Заерзав, она уставилась в кружку с дымящимся кофе.
Он поставил кружку на стойку. Выключил газ, отодвинул сковородку.
— Пошли проверим, как она.
Вместе она прошли через гостиную. Вступив в коридор, он сказал:
— Я подумал, что ей надо спать одной. А ты беспокоила ее сон, деля с ней кровать.
— Думаешь? Никогда бы не догадалась. Я хотела купить ей кроватку, но все не удавалось выбраться в Форсиф.
Для человека, не особо приветствовавшего присутствие в доме ребенка, Кэйдж удивительно много знал, как следует обращаться с маленькими. Любопытство не давало Дженне покоя.
— Ты так здорово ее успокоил вчера. Откуда ты столько знаешь о младенцах?
Он не ответил. И не пошел по коридору в ее спальню, а свернул в комнату напротив его собственной. В ту, запретную.
Детская. Прекрасно оформленная в бледно-желтых, зеленых, розовых и голубых тонах. Лошадка-качалка в углу раскрашена в точности так, как и настоящие лошади, пасущиеся сейчас на улице. Мягкие игрушки, погремушки разложены в высоком шкафу. В комнате чисто, никакой пыли. Утреннее солнце льется сквозь прозрачные зеленые занавески.
Заглянув в кроватку, Дженна с удивлением обнаружила в ней спокойно посапывающую Лили.
Вдруг она вспомнила мальчика на автозаправке, упомянувшего, как изменился Кэйдж после произошедшего несчастья. Наморщив лоб, она пыталась вспомнить еще что-нибудь.
И постепенно элементы мозаики стали складываться воедино. Картина представлялась не слишком радужной. Все, что делал Кэйдж прошлой ночью, что говорил о Лили — нет, о детях вообще, — внезапно приобрело иное значение.
— Кэйдж, — ее лоб прорезала морщина, — ты был отцом.
Она не собиралась допытываться, просто высказала мысль, ставшую ясной.
Он хмуро кивнул.
— И ты развелся или…
Он отрицательно качнул головой.
— Вдовец?
Еще одни кивок.
— Мне так жаль. Я… мне просто так жаль… Я не знала. Слышала что-то о несчастном случае. Но понятия не имела, что ты потерял жену. И ребенка. Кэйдж, я правда не знала.
Нормальное человеческое любопытство требовало подробностей, но она не посмела задавать больше вопросов.
— Лили спит, не станем ее тревожить. — Кэйдж указал на дверь. — Пошли в кухню.
Они налили еще по кружке кофе и уселись за стол. Забытый бекон остался на плите нетронутым.
— Я должен извиниться, что не предложил воспользоваться детской раньше, но…
— Ничего, — поспешила успокоить она. — Я понимаю, почему тебе хотелось сохранить комнату для… ну просто. Она принадлежала твоему ребенку. Если ты не хочешь, чтобы Лили там спала, я куплю кроватку. Я и собиралась купить. Можно поставить ее в моей комнате. Нам и там будет отлично.
