— У тебя здорово получается, — сказал ей однажды вечером Майк, когда Стефани танцевала около дерева. — Очень естественно.
— У тебя тоже. Эта камера выполняет любое твое желание.
Майк рассказал Стефани о том, как первый раз в жизни взял в руки настоящую камеру.
— Это был пережиток прошлого, который отец купил на барахолке за тридцать долларов. Но это самая дорогая для меня вещь, которой я когда-либо обладал.
Стефани нравилось думать о Майке как о друге. Но она чувствовала в нем и мужчину — дружелюбного, сильного, спокойного… и страстного. Ей очень хотелось испытать, что значит быть страстно любимой.
— Ты влюбилась в него, не так ли? — спросила Трэси после второго свидания Стефани с Майком.
— О Господи, да, — тихо произнесла Стефани, вложив в эти слова всю душу. Она знала, что глупо надеяться на ответную любовь. Для Майка она просто подруга или что-то вроде сестры, которую он жалеет за то, что ей не довелось узнать счастливого нормального детства. Тем не менее Стефани продолжала мечтать… и надеяться.
Накануне спектакля, когда Майк подъехал к ресторану «Эсквайр», около которого Стефани каждый день оставляла свою машину, она протянула ему два билета.
— Думаю, вы с отцом сможете прийти на спектакль, — смутившись, Стефани покосилась на Майка. — Я не Алисия Карр, но все говорят, что я хорошо играю.
Целую неделю она раздумывала, приглашать Майка или нет, опасаясь, что он сочтет ее поступок слишком нахальным.
— Ну ты и идиотка, — сказала ей Трэси. — Разве ты не видишь, что парень от тебя без ума? Он только и ждет первого шага с твоей стороны. Так что давай действуй, дай ему билеты. Уверена, он запрыгает от радости.
Теперь, когда Майк расплылся в улыбке, Стефани поняла, что Трэси оказалась права. Не отрывая взгляда от дороги, Майк взял билеты и положил их в карман рубашки.
— Спасибо. Мой отец будет доволен. Я рассказывал ему о тебе, он даже пытался купить билеты на этот спектакль, но не смог, они все проданы.
— А ты? Ты?.. Я хочу сказать, можешь не приходить, если…
На перекрестке дорог Майк повернул к стоянке около ресторана и остановил свой фургон на свободном месте рядом с «мерседесом» Стефани.
— Я пришел бы в любом случае: с билетом или без него, — сказал Майк, повернувшись и посмотрев прямо в глаза Стефани. Всю неделю он так хотел прикоснуться к девушке и сейчас инстинктивно провел пальцем по ее щеке. Она была мягкой и теплой, зарумянившейся от его прикосновения.
— Извини…
Стефани поймала его руку, прежде чем он успел убрать ее, и прижала его ладонь к своему лицу, не отрывая взгляда от его глаз. Майк поклялся себе, что ничего не позволит в отношении Стефани. Она была слишком молода, слишком богата, слишком красива. Но сейчас, когда ее ладонь лежала на его руке, а ее приоткрытый рот был так близко, Майка словно магнитом потянуло к Стефани. Он больше не мог бороться с собой и, нежно взяв ее за подбородок, привлек к себе. Майк целовал ее страстно, его руки скользили по ее лицу, по волосам, по спине. Он не мог вспомнить, когда последний раз прикасался к женщине с такой нежностью, целовал ее с такой страстью. Майк знал, что было безумием так желать Стефани, но в этот момент никакие доводы не могли убедить его в обратном. Он чувствовал только прикосновение ее нежных губ, запах духов Стефани окутывал его, словно легкий туман. Он слышал, как сердце девушки глухо колотилось.
