Я люблю печаль уездных городов,
Тишину ночей беззвездных, гул подков;
Площадей ленивых травы – подорожник и лопух –
И причудливые нравы пригородных молодух.
Что мне в том, что машет осень рукавом,
Льется дождь, другим несносен – что мне в том?
Переклик неугомонный ржавых труб
Сердцу, ищущему звоны, – только люб!
Сердцу, любящему струны, – лучший друг
Ночь, несущая буруны, матерь вьюг.
На стене моей беленой два скрещенные ружья
И портрет необметенный – будто милая моя;
Затянуло паутиной взор усталый, неживой,
И над грудью лебединой окружило как фатой.
Ударяет тихо в ставни чья рука, –
Или ты, друг стародавний, ты, Тоска?
Нежно бусы прозвенели на губах.
Этот пламень в гибком теле, детский страх!
Ах, в пурпурных этих волнах мне ли к берегу доплыть?
Ты притихнешь и подсолнух станешь робко теребить.
На груди, не позабыла, принесла стыдливый дар
И, потупясь, говорила: муж хмелен и стар…
Как любил я эти нравы молодух!
Площадей ленивых травы и лопух;
Тишину ночей беззвездных, заглушенный гул подков, –
Грусть забытых и безвестных, слишком русских городов.
