Зарядив батарейками дальномер, он промерил расстояние до экскаватора. Дальномер был швейцарский, поэтому он давал показания не в ярдах, а в метрах — это было плохо. Ровно девятьсот семнадцать метров — именно на такую длину вытянулся невидимый лазерный луч прежде чем уперся в черный ковш экскаватора. Девятьсот семнадцать метров, это тысяча три ярда, можно сказать — тысяча ярдов, стандартная, как нельзя лучше подходящая для стрельбы дистанция. Рик достал из укладки — эти укладки вмещали по десять патронов — длинный, золотистый, блестящий, тяжелый патрон. Семьсот пятьдесят гран стали в медной оболочке, настоящее копье, которое в начале века разрабатывалось для того, чтобы пробивать броню первых, тогда еще несовершенных танков. Потом — Джон Мозес (или Моисей, кому как больше нравится) Браунинг разработал под этот, и под патрон калибра.30 пулемет — модель 1917. На какое-то время он стал почти стандартом для пулеметов этого калибра, точно так же, как ранее стандартом стар пулемет североамериканского инженера Хайрема Стивена Максима. САСШ, Россия[42], Великобритания, Япония, даже Германия с ее традициями производства оружия — все приняли этот пулемет на вооружение, его производили по лицензиям в восьми странах мира. Потом, после того, как из Российской Империи появились автоматические гранатометы — про этот пулемет стали забывать, но тут одновременно в России, САСШ и Великобритании были созданы винтовки под этот патрон, противотанковые и снайперские. И история этого великолепного патрона — вышла на новый виток.
Патрон скользнул в положенное ему место, непривычно, но не сказать что неудобно, скорее дело привычки. Закрыв затвор, Рик положил винтовку на капот, цевьем на валик, прицелился. Ковш экскаватора, вынувший не одну сотню тысяч тонн породы, предстал перед ним во всей красе, приближенный прицелом с шестнадцатикратным увеличением — с патиной ржавчины, солидный, угловатый, с открывающимся дном. Солидная вещь…
Бухнул выстрел, резко запахло пороховыми газами, винтовка чувствительно ткнулась в плечо и Рик, давно не стрелявший из подобного оружия выругался. Удар был чувствительный, все-таки винтовка была легкой, а патрон — мощным. Но все равно — отдача чуть сильнее ружья двенадцатого калибра, можно потерпеть. Стрелять удобно, отдача идет по прямой, в основном гасится дульным тормозом. Звук выстрела такой, что в ушах звенит — но можно потерпеть и без наушников. Как-то раз они опрометчиво заночевали рядом с батареей двадцатипятифунтовых гаубиц, которые всю ночь долбили по хаджам. После этого — можно вынести любое издевательство над органами слуха.
