Лоретт застыла в ожидании. Когда дверь в соседней комнате, куда выходила лестница из подвала, отворилась, она крикнула:
— Дедушка, у нас гость! К тебе пришел Джефф Мюррей. Ты его, конечно, помнишь? Ну, того полицейского?
Джефф услышал, как старик что-то проворчал, словно разговаривая сам с собой, потом снова зашаркал по лестнице, ведущей в подвал: похоже, он туда возвращался. Странно. Джефф с любопытством посмотрел на Лоретт.
— Что случилось? Может, я его напугал?
— Нет, что ты! — Она снова занялась своими простынями, стараясь не смотреть на него.
Он не верил ее словам.
— Что случилось?
— Ну… — она понизила голос, сбросив ворсинку с простыни. — Знаешь, дед стал каким-то странным.
Джефф успокоился. Она не сообщила ему ничего нового.
— Вон в чем дело! Мне очень жаль, — искренне сказал он.
— Ничего серьезного, но иногда он начинает избегать людей. Он привык к одиночеству, и в этом вся причина. По крайней мере, мне так кажется, — заключила она с милой улыбкой. — Он, вероятно, даже обрадуется моему отъезду.
— Сомневаюсь, — ответил Джефф. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выдать, как неприятны ему ее слова об отъезде.
На следующий день сразу же после полудня Лоретт в полном одиночестве сидела в участке. Джефф выехал по вызову, а Уолли находился на складе похищенных и невостребованных вещей, расположенном через дорогу позади здания управления, где занимался сортировкой и каталогизацией вещей, что ему, вполне естественно, доставляло очень мало удовольствия.
Лоретт была рада, что Джефф уехал. Сначала пикник возле старой мельницы, потом коробка конфет, когда она болела… Конечно, все это было очень приятно, но Джефф все больше и больше вел себя как настоящий ухажер. А она как раз этого и не хотела.
Или, по крайней мере, считала, что не хотела. Но всякий раз, когда Лоретт начинала думать о той сцене возле мельницы, ее внутреннее томление подавляло рассудок, и она уже не знала, чего же на самом деле хочет.
Пока Лоретт убедилась только в одном: Джефф Мюррей обладает обаянием, способным смутить ее разум.
Отворилась дверь, и в комнату, озираясь, вошла Белинда.
— Не знаете, когда вернется Джефф?
Лоретт бросила на нее острый взгляд, оторвавшись от экрана компьютера.
— Нет, не знаю.
— Понятно. — Миловидная репортерша стояла в проеме двери, не зная, что ей предпринять.
— Может, передать ему что-нибудь? — спросила Лоретт и быстро добавила: — Разумеется, если только вы не по личному делу, которое никому не доверяете. — Она старалась быть абсолютно безразличной, но изнутри ее просто распирало любопытство.
