Пожалуй, нет другой более популярной исторической личности, чем Наполеон Бонапарт. В библиотеках огромные стеллажи заставлены книгами о нем. Ни одному историческому герою не давали столь противоположных оценок, как Наполеону. И быть может, ни один человек не привлекал к себе столько внимания, как этот гениальный диктатор. Естественно, что искусство не могло не отразить эту выдающуюся личность. Сколько живописных полотен, скульптур, композиций, литературных произведений посвящено ему! По заслугам. Наполеон утвердился императором благодаря собственной воле и военному гению. Молодой и тщеславный лейтенант Французской республики, казнившей своего короля Людовика, становится правителем страны и палачом взрастившего его общественного строя, ибо велик соблазн
Наполеона к личной тирании. Но она имеет свойство погребать под собой человеческое счастье, человеческие мечтания, надежды. Попирается все. Гибнут логика, смысл, правда, справедливость, законность, обесценивается сама жизнь — тирания мрачной тенью закрывает собой все светлое. Каким бы способным, даже талантливым, даже гениальным ни был человек — его деспотизм отвратителен. Да и самого тирана его всевластие слишком часто лишает того по-настоящему ценного, что он имел в жизни, а затем губит.
Сколько раз Наполеона играли на театральных подмостках всего мира! Сколько актеров примеривалось к этой притягательной, загадочной, противоречивой фигуре! И сам исторический Наполеон был, как мне кажется, великим артистом. Во дворцах и на полях сражений он часто разыгрывал спектакли, блестящие по внутренней интриге и явному сюжету.
Я натолкнулся на пьесу Фердинанда Брукнера «Наполеон Первый» в начале 70-х годов и тоже не мог преодолеть искушения — попробовать сыграть Бонапарта, тем более что кое-какой опыт работы над образами исторических личностей у меня уже был. А тут такой колоритный персонаж из чрезвычайно понравившейся мне пьесы!
Она была написана австрийским драматургом в 1936 году в Америке и, несомненно, несла на себе отпечаток предвоенной поры. Годы были трагические: разрасталась фашистская угроза, и Гитлер уже нагло рвал Европу на куски. Уже захвачена Чехословакия, уже произошел аншлюс — проглочена Австрия. Брукнер бежит со своей порабощенной родины и в эмиграции пишет несколько пьес, основанных на историческом материале, но обращенных своими идеями к страшной современности. В пьесе о Наполеоне драматург проводит прямые ассоциации со своим временем. Пожалуй, в этом присутствуют некоторая авторская узость, тенденциозность, но зато есть и четкая позиция, есть определенный угол зрения на историю, на тиранию. Однако мне в руки попалось мало книг, отвлеченных от времени их написания. Пусть писатель изо всех сил старается сохранить объективность историка — никуда ему не деться от субъективного взгляда на то, что его по-человечески волнует. А мне как актеру того и надо, потому что моя профессия испокон веков зиждилась на субъективной трактовке ролей и сюжетов. И театр мертв, если он не омыт живой водой современности. Иначе кому он нужен, такой музейный экспонат? А в театре я, сын своего времени, наполненный его тревогами, вопросами, проблемами, могу на все смотреть лишь через призму собственных чувств и знаний.
