Надо кругом фильтровать свою речь,
Надо все время думать
О том, как ближнего не прожечь
И как самой не спалиться,
Слабопонтовая местная жесть
По имени Здравствуй Столица
За этим не стоило ехать сюда,
Но вдруг да подкинут халтуру
Добро пожаловать, господа,
В Большую Литературу
Status: Privacy (invisible)
Больше друг на друга не в обиде мы
и сидим свободны и невидимы
вежливы, интеллигентны, собранны
худшего уже не натворить
дело же не в том, что нами создана
видимость того, что мы невидимы,
просто нам и раньше-то особенно
не было, о чем поговорить...
Мелихов Александр Мотельевич родился в 1947 году в г. Россошь Воронежской обл. Окончил математико-механический факультет ЛГУ. Прозаик, публицист, автор книг “Провинциал” (1986), “Весы для добра” (1989), “Исповедь еврея” (1994), “Горбатые атланты” (1995), “Роман с простатитом” (1998) и др. Лауреат ряда литературных премий. Постоянный автор “Нового мира”. Живет в С.-Петербурге.
Поздравляем нашего постоянного автора с 60-летием.
БЕСКОРЫСТНАЯ
Она еще в полете поняла, что ей кранты.
Если даже она ничего не расшибет, приковылять на сломанном каблуке все равно будет полный звездец. И если даже успеть обернуться к себе на Зверинскую за кроссовками, все равно с сарафаном они не покатят, могут принять за бомжиху… А джинсы никогда так не подействуют на мужика, как платье с вырезом…
Дзынннь!..
Уфф, успела подбросить под локоть сумочку, — искры и слезы из глаз — чепуха, главное (лихорадочно оглядела локти, коленки), обошлось без ссадин, без мокрухи, а чего не видно мужикам, то и ее никогда особенно не волновало. Теперь — она это поняла еще в воздухе — ее ухватила за глотку другая проблема: туфли. У друзей и подруг уже назанято столько, что лучше о себе даже не напоминать, — но и переносить встречу с будущим шефом сразу аж на неделю… Да и что она даст, неделя?.. Да хоть и месяц?.. Она же бескорыстная, она не может брать у мужиков бабки…
Подарки — дело другое. Но только такие, какие они сами дарят. А просить чего-то конкретного — до этого она никогда не унижалась.
— Вы не ушиблись?..
И сразу отлегло — раз еще не перевелись на свете мужики, значит, жизнь продолжается. Голос только его не понравился — слишком уж встревоженный, совсем без заигрывания…
И глаза тут же подтвердили: слишком чистое лицо, слишком серьезное, слишком красивое — короткая стрижка, седеющие виски, — прямо американский генерал, они там такие, не то что наши пузаны.
Но выбирать не приходилось.
