— Я думаю, это будет достаточная плата за такой чудесный подарок?
Жанка не отвечает. Она, собственно, сейчас не в состоянии говорить что-либо.
Они вместе идут в сторону города.
У него в одной руке пирожок с горохом, в другой — коробка. Жанка плетётся рядом.
— Жанна, вы были ко мне несправедливы. Вы сказали, что я не способен самостоятельно выбрать себе пирожок.
— Я... ну... я погорячилась!
— Пирожки такие вкусные, что выбирать между ними — преступление.
Они проходят мимо магазина с вывеской “Железный”.
— Меня, кстати, Иваном звать.
— Жанна.
— Я уже знаю.
Молчание.
Мы молчим, думает Жанна, но в этой тишине я согласна умереть.
— Вы, Жанна, недавно стали продавать на вокзале пирожки?
— Можно и так сказать.
— Точно недавно. Я бы вас заметил.
— Вы в этом уверены?
— На сто процентов.
Они подходят к её подъезду.
Жанна говорит:
— Спасибо, что помогли мне донести коробку. Хоть это и не нужно было, она совсем лёгкая.
— Ну что вы! — почти выкрикивает, словно в громкоговоритель, он. — Я — с удовольствием.
Жанка не смотрит на него. Он не смотрит на Жанку.
Боже, неужели ты всё-таки сделал это?! — думает Жанка. Вот оно: моё тело как вата, моё сердце колотится и жить — Боже! — как же мне хочется жить!
— Может, — несмело говорит Иван, — Жанна, может, сходите со мной в кафе?
— В кафе?
— Ну да. Поговорим по душам. Выпьем “Закарпатского” коньячка.
— Не знаю.
— Вы завтра будете на работе?
— Буду.
— Тогда завтра увидимcя. Оставьте для меня свой самый лучший пирожок.
— У меня все пирожки хорошие.
Он собирается уходить. Он смущён.
Какой он робкий, думает Жанка. Такой красивый и такой робкий. Редко можно встретить красоту, которая не выпячивает себя.
— А вы тут живёте? — тихо говорит он.
— Да. Давно.
— Хороший район.
— Недалеко от вокзала.
Жанка не знает, что ещё сказать.
— Вы женаты? — вдруг непонятно почему спрашивает она.
— Я? Нет!
— Хорошо.
— Не знаю, хорошо ли, — он выглядит каким-то грустным, — иногда, знаете, так хочется, чтобы кто-то спросил, о чём я думаю.
— И о чём вы думаете?
— Мне стыдно признаться.
Жанка вспыхивает, хоть и не уверена, правильно ли поняла его намёк.
Всё. На сегодня хватит.
— До завтра, Иван.
— До завтра, Жанна.
Баба Вика не открывает. Жанка в третий раз нажимает звонок. По ту сторону двери подозрительная тишина.
— Виктория Викторовна! — кричит Жанка. — Вы дома?! Виктория Викторовна!
Жанка слегка толкает дверь, и та открывается. Жанка заходит в квартиру.
— Виктория Викторовна!
Баба Вика сидит, выставив ноги, в своём любимом мягком кресле на балконе, с которого удобно смотреть на то, как проходит май.
