В 1924 году, когда моя мать появилась на свет, родители-коммунисты дали ей имя в стилистике времени: Энергия. Представляете? Энергия Зоркая, вот так-то! Однако имя не прижилось, и дома, а потом и в документах появилось другое — Нея. Такая река течет недалеко от Кологрива, от деревни Большая Пасьма, на родине маминой мамы, а моей бабушки Веры. Семья ее была по-деревенски многочисленна, но после революции почти все дети двинулись в Москву работать или учиться. А позже отправляли домой, к оставшейся в костромских лесах сестре Нине (матушке, вдове погибшего в 1930-е годы священника), своих детей в военную эвакуацию.
Около 1920 года Вера Васильева — статная, по-северному скуластая, в неизбывной комсомольской косыночке — по пути на какой-то съезд познакомилась в поезде с интересным молодым историком, подписывавшим свои публикации звучным псевдонимом Марк Зоркий. Не знаю, есть ли на свете Горькие, Бедные и Весёлые, не связанные соответственно с Максимом, Демьяном и Артемом, но мы, Зоркие, точно все между собой родня и все ведем происхождение от этого характерного постреволюционного союза, объединившего северную глубинку с чертой оседлости, Кологрив и Житомир, которые на равных пробивались к новой жизни.
Судьба и профессиональная деятельность молодой пары до войны складывалась, как теперь говорят, успешно. После учебы в Институте красной профессуры дед заведовал сектором в Институте Маркса — Энгельса — Ленина при ЦК ВКП(б), потом кафедрой новой истории в МГУ; бабушка работала
в КУТВе (Коммунистический университет трудящихся Востока), позже — в Коминтерне, где была референтом Георгия Димитрова, еще позже — в Институте востоковедения. Дед, талантливый ученый, владевший несколькими иностранными языками, работал над переводами трудов Маркса и воспоминаний о нем, а также над изданиями других немецких классиков социальных наук. Бабушка стала специалистом по Индокитаю, написала множество книжек про колониальную систему в Юго-Восточной Азии. К слову, одним из бабушкиных аспирантов был Хо Ши Мин (тогда под кличкой Лин), и смышленая девочка Нея прекрасно его запомнила, тем самым обогатив семейное предание и труды историков о Вьетнаме. Из дома ВЦИКа на Тверской они переехали в просторную квартиру на Арбате; в 1930-е родились мальчики-погодки — Петя и Андрюша.
О бабушкиной маме, моей прабабушке Елизавете, я знаю только, что во всю Страстную неделю она ничего не ела, кроме размоченных груш прошлого урожая; про этот постный идеал мама твердила мне всю жизнь. В квартире работника Коминтерна останавливались на пути в Почаевскую лавру паломницы, лакомились на кухне горячим чаем с топленым маслом — такой у них был немыслимый кологривский деликатес.
