В этой компании по производству молочной продукции в качестве “горячей линии: позвоните, и мы вернем вам деньги” я работаю уже несколько лет. Первое время я думал, что это всего на пару месяцев. Кто же серьезно отнесется к такой работе? Но за нее неплохо платили, и я думал, что через годик или даже меньше сменю работу на более престижную: стану преуспевающим, довольным своей жизнью и тем, чем я занимаюсь. Но… Никогда не совершайте моей ошибки: не идите на работу, если она вам не нравится, даже когда думаете, что это временно, что это “всего на пару месяцев”. Я попал в ловушку, из которой не могу выбраться до сих пор. Первое время я действительно пытался найти что-то другое, но искал как-то с неохотой. Когда меня звали на собеседования, я про них благополучно забывал, или неожиданно что-то такое происходило, что мешало мне туда пойти, или же я все-таки ходил на них, но меня там что-то не устраивало, или работодателя что-то не устраивало во мне. Во всяком случае, я рад одному: я не упустил интересной работы не потому, что сам отказался от нее, а потому что все, что мне предлагали или я мог найти, было не лучше того, чем я уже занимался. Смысла менять одну работу на другую, такую же, не было. Так я и остался здесь.
Когда я подошел к офису, Тимур курил на крыльце.
— Э-э-э, моя привилегия — засиживаться допоздна, а твоя — приходить на работу с вечера? А я-то думал, я круче всех.
Он улыбнулся, и я в который раз понял, почему люди, в том числе и я, от него без ума.
— Хорошо, что ты еще здесь, я зашел посмотреть, не оставлял ли запасные ключи от квартиры в каком-нибудь из своих ящиков.
— Я домой собрался. Но минутой позже, минутой раньше — без разницы. Иди, ищи свои ключи, потом закроем. Хотя вообще не понимаю, зачем нам запираться, можно подумать, здесь есть что тырить, — те компы, которые у нас стоят, недостойны даже быть сданными в металлолом, а ббольших ценностей, чем компьютеры, у нас не имеется и не имелось никогда.
Тимур остался курить на крыльце, а я пошел к своему рабочему месту. Обычный письменный стол у стены, в самой глубине маленькой комнатки, старенький раздолбанный компьютер, телефонный аппарат, глядя на который я почему-то с тоской думаю о советских временах и начинаю мечтать о новеньком, блестящем радиотелефоне, серебряном с оранжевыми кнопками и кучей ненужных функций; пара папок с прошлогодними отчетами; папка с карикатурами, которые рисовал один мой коллега, уволившийся полгода назад и тем самым лишивший меня радости наблюдать свое начальство с огромными головами и пузатыми животами.
