). Однако мощный ум князя породил третье, весьма нетривиальное решение.
Он решил обратиться за подмогой к своим историческим врагам.
К чести князей Алдона Косматого Морвилльского и Пикока Патлатого Люксенгардтского надо сказать, что они немного (совсем немного) поразмыслив, откликнулись на призыв соседа, поступив таким образом согласно старой пословице: «Старый враг лучше новых двух». Злые языки утверждают, что основной причиной послужило то, что намедни они и сами на почве абстинентного синдрома изгнали из своих княжеств цирюльников, но летописцы Пемолюкса документировано заявляют, что это был исключительно жест доброй воли. Морвилльская кавалерия и люксенгардтская пехота ударили дружно в тыл осаждавшим и тем самым спасли Пеластбург, Пеласт и заодно себя от порабощения. Клан Вентаны, ошарашенный столь нетипичным поведением трёх княжеств, ещё несколько раз пытался вторгнуться в пределы какого-нибудь из них, но каждый раз встречал дружный тройной отпор, и со временем, злопыхательски обозвав Пеласт, Морвилль и Люксенгардт «злыми и недалёкими княжествами», отступился.
Дабы не утомлять читателя хитросплетениями исторической интриги (как завернули, а?), мы продолжим свой рассказ о причинах кризиса власти в Пемолюксе чуть позже.
Глава 6,
в которой читатель наконец-то узнает о том, что такое Совет Пятнадцати, и удостоится чести присутствовать при принятии исторического решения
Билгейтц — город, в полной мере отвечающий званию столицы. В нём есть шик, в нём есть блеск, в нём есть правильность прямых как стрела улиц, сходящихся к резиденции магистра клана Вентаны, в нём есть, наконец, сама резиденция магистра. По улицам ходят-едут степенные люди, верша свои дела. Дела вершатся неспешно, по заведённому порядку, как и полагается делать дела в солидной столице солидного государства. Сама резиденция магистра, чёрным кубом возвышающаяся над городом, столичность Билгейтца подчёркивает просто отлично; она краеугольный камень всей государственной машины — монументальна, уверена и внушающа. В резиденции магистра, как и полагается главному учреждению крупной державы, всегда тихо и спокойно.
Но только не в эти дни.
Хромой Сом, шагая по галереям резиденции в зал заседаний, отчётливо видел признаки тревоги. Некая озабоченность витала в воздухе, она была во всём — в насупленных лицах, встречающихся на пути магов, в подчёркнутой строгости стражи, в излишней суетливости прислуги.
Камень показал наличие угрозы!
