— Как вы изволили сказать, милостивый государь? — зловещим шёпотом поинтересовался гном Плуг. — Судить? А не соблаговолите ли вы пойти в места отправления естественных нужд со своим судилищем, господа?
«Господа» ошарашено молчали. Зловещая вежливость, витиеватая лексика гномов, и в особенности их совершенно непонятная реакция на слово «судить» вызвали у бородатых мужчин ощущения, близкие к тем, что испытывает кролик, забежавший за угол и внезапно столкнувшийся с прогуливающимся удавом. Короче говоря, они обалдели. А кто бы из вас, дорогие читатели, не обалдел, увидев вежливого гнома? Или хотя бы просто гнома…
Твёрдым строевым шагом Кудряшка Сью подошел к лежащему Эрвину Куману и заявил:
— Простите, господа, но я боюсь, что мне кажется, что мы имеем больше прав на пленение этих людей, поскольку, к вашему сведению, мы гонимся за ними уже неделю, и вот только сегодня изволили догнать.
Фраза прозвучала как-то странно. Было какое-то неизъяснимое противоречие в зверском выражении лица гнома, причудливо украшенного бинтами и изысканной вязью его речи. Видимо, Сью и сам это почувствовал, потому что, подумав, он для большей убедительности поставил свою правую ногу на живот меченосцу и слегка снизу вверх уставился на бывшего генерального прокурора.
Подобной наглости Гудин Роб стерпеть не мог.
— Эу! Это моя добыча, — сказал он и тоже поставил правую ногу на живот Кумана. Куман шевельнулся: им овладело нехорошее предчувствие. Кудряшка Сью оглянулся. Все шесть гномов смотрели на него; на их лицах были бинты и вера в своего вожака. Отступать было некуда. Благородный младший вождь гномьего клана снова набрал полную грудь воздуха и сделал встречное заявление:
— Ошибаетесь, уважаемый, это, извольте впредь иметь в виду, наша добыча! — и для убедительности притопнул правой ногой. Снизу сдавленно охнул Куман. Оскорблённый же до глубины души Гудин Роб ещё громче сказал:
— Я сказал, это моя добыча! — и тоже топнул ногой. Снизу снова сдавленно охнул Куман. В дальнейшем инцидент развивался в духе эскалации напряженности. Весь последующий диалог свёлся к уже сказанным фразам, вот только фразы становились всё громче, а топанье всё увесистее. Кумана уже порядком мутило. Противники меж тем уже сорвали голоса и отбили правую ногу, но уступать никому не хотелось.
— Я сказал, это моя добыча!! Давай поменяем ноги!!! — орал Гудин Роб, сиплым голосом всё ту же фразу, продолжая топать по Эрвину Куману.
