Воробей побежал быстрее, насторожив все свои чувства, чтобы не врезаться в дерево. Он отчетливо ощущал пространство вокруг себя; чуткие усы и нос указывали ему путь, а шерстяные ушки стояли торчком, ловя малейший звук, который мог бы указать на заросли впереди. Внезапно он услышал хруст сухого листа. Горьковатый запах защекотал ноздри Воробья.
Сумрачное племя!
Неужели он так сильно приблизился к границе?
Воробей перестал бежать и осторожно шагнул вперед, шевеля усами. Пограничные метки пестрели на деревьях впереди. Совсем свежие метки. В чем дело? Неужели Сумрачное племя ввело ночное патрулирование?
Воробей принюхался. Все метки были оставлены одним котом. Острый коготь подозрения впился в шкуру Воробья: зачем один кот бродит по лесу один? И зачем он в одиночестве размечает границу? Громкий кошачий вой разорвал ночную тишину.
Выпущенные когти обрушились на плечи Воробью, опрокинув его в усыпанную листьями землю. Он с яростным шипением вскочил, слепое бешенство опалило все его мышцы. Не раздумывая, Воробей прыгнул на врага, которого уже успел узнать по запаху.
— Когтегрив!
Это был сын Рыжинки.
Молодой Сумрачный воин поспешно вскочил на ноги.
— Ой, п-прости!
Воробей почувствовал, как горячая волна стыда прокатилась по шерсти Когтегрива, когда тот понял, что напал на целителя.
— Я не понял, что это ты… — Зашуршала земля — это Когтегрив виновато втянул когти. — Я думал, это нарушитель.
— Целители могут ходить, где хотят, — с достоинством напомнил ему Воробей.
— Я… я знаю, — пробормотал Когтегрив. — Что ты тут делаешь? То есть, что делаешь ночью? Тебе что то нужно в нашем племени? Я могу проводить тебя к Чернозвезду. Или ты куда-то идешь?
Пока Когтегрив лепетал весь этот вздор, Воробей пригладил свою растрепанную шерсть, потом принюхался и прислушался к звуку волн, набегавших на берег, и к шелесту листьев на ветру, пытаясь определить, куда же он забрел. Довольно далеко от берега и близко к границе с Сумрачным племенем — настолько близко, что стал жертвой нелепого нападения молодого воина.
Убедившись в том, что пограничные метки все таки находятся перед ним, Воробей осторожно попятился назад, пока не очутился на своей территории. Спору нет, целитель может ходить, где пожелает, однако не просто так, а по какой-нибудь серьезной надобности.
Кроме того, Воробью совсем не хотелось признаваться Когтегриву, что ему просто захотелось побродить по ночному лесу в одиночестве!
— А что ты делаешь здесь среди ночи? — спросил Воробей, решив, что задавать вопросы гораздо легче, чем отвечать на них самому. — Ты в патрулировании?
