— Точно! — теперь уже улыбнулся Антон.
— Но по сей день фронты и вся действующая армия еще не сказали своего слова. Еще только начинает раскачиваться Москва. Слухи самые разные. А наиглавнейшее — сам наш Совдеп…
Василий резко махнул рукой:
— Мы ждали этих дней и, когда началось, покатилось, готовы были возглавить движение. На утро двадцать шестого назначили пленум Петроградского комитета, чтобы окончательно определить тактику и стратегию. А в ночь на двадцать шестое охранка почти всех членов комитета замела. И в «Кресты». Я тоже попал. Молодцы выборжцы — взяли на себя обязанности комитета. Но по неопытности, а может, и наоборот, из-за верности принципам… — он в сомнении пожал плечами, — допустили оставшиеся на свободе братишки одну промашку. Когда восстание началось, они бросились на заводы, на фабрики, в казармы — к народу. А эсеры и меньшевики — сюда, в Таврический. И сразу давай создавать Совет! И давай захватывать в нем места! Сейчас во всем Совдепе наших товарищей-большевиков — всего двое-трое. А вся верхушка — их. Вот смотри: председатель Совета Чхеидзе меньшевик, товарищ председателя Скобелев — меньшевик, второй товарищ председателя Керенский — трудовик, со вчерашнего дня примазавшийся к эсерам. И остальные — пальцев не хватит, той же масти шатия-братия. Не то чтобы воевать с Родзянкой — сами к нему лобызаться бегают. Керенский даже наплевал на решение Исполкома Совдепа и решил стать министром в новом правительстве, которое Родзянко сейчас хочет слепить. Говорят, что и для Чхеидзе кресло в Мариинском дворце подобрали. Но мы свою линию гнем. За каждую букву в решениях Совдепа грыземся.
Он достал часы:
— Сейчас снова будем заседать. Оч-чень важное будет заседание! Ты оставайся пока здесь за меня. Будут приходить солдаты из частей, давай им нашу литературу, пусть берут, сколько унесут, — Василий показал на стопки листков, уложенные на полу вдоль стены. — И сам почитай: это наш манифест «Ко всем гражданам России» и листовка «Настал час освобождения».
Взял со столика, за которым курсистка терзала «ундер-вуд», узкие полоски бумаги:
— Это мандаты штаба восстания на право входа в казармы гарнизона. Выдавай только нашим, большевикам.
По районам начали создавать отряды рабочей милиции. Вот мандаты на получение оружия в арсеналах. Тоже смотри в оба, кому даешь. С минуты на минуту начнут приходить делегаты от рот, всех направляй в Белый зал, на заседание. Действуй!
За ночь Антон не сомкнул глаз. Как опустился на стул, освобожденный Василием, так и не поднялся: со всех сторон наседали; принимать решения надо было немедленно.
