Сначала я не почувствовал воду. Просто что-то плотное сжало вокруг ног спортивные штаны и, трудно было шагать в скользких кедах по дну, усеянному моллюсками, похожими на морских мидий, только гораздо крупнее. «Их нельзя есть» — предупредил меня Игорь, он стоял на берегу, расправляя длинную сеть со свинцовыми грузами внизу и красными пенопластовыми поплавками сверху. Я медленно пересекал не глубокий и быстрый поток, пытаясь удержать равновесие и не выронить из рук двухметровую палку, к которой был привязана сеть. Холод дал о себе знать, когда уровень реки достиг груди, внезапно, вода нашла бреши в одежде, хлынула, обжигая тело, сбивая дыхание и вызывая ужас. От неожиданности, я чуть не упал, замер, пытаясь сохранить устойчивость и спокойствие, сжал да боли палку, которую поток пытался вырвать из рук. Обернувшись, я увидел, как Оля медитирует, вытянув ладони в сторону заходящего солнца, а Фусенко копается с сетью.
— Что дальше?!!! — заорал я ему.
— Иди к тому берегу, я тоже захожу в воду. По моей команде начинаем движение. Держи сеть у дна! Прижимай ее! Не выпускай из рук!
— Понятно, давай скорей! Вода ледяная! Еле дышу!
— Сейчас! Потерпи, скоро станет легче!
— Легче, еб твою мать?!! Давай скорее! — кричал я, клацая зубами.
Через несколько долгих минут сеть была распутана, Фусенко забрался в воду и мы начали медленно двигаться против течения, проваливаясь в ямы, иногда, вплавь, сжимая синими руками ускользающие палки, мидии раскромсали кеды, я не чувствовал ступней, но знал, что они порезаны. Я не засекал время, казалось, что этот заход длится вечность, периодически меня охватывал страх, что я не выберусь на сушу и не смогу унять крупную дрожь в теле, в голове полыхал ледяной огонь.
Однако, когда мы вытащили первый улов на берег, и, я увидел кучу рыбы — в основном, красивых окуней, несколько крупных серебряных лещей и не большую щуку, я согласился на еще один заход. Потом — еще. Ощущения времени и холода пропали, был только азарт, борьба с потоком за рыбу, за жизнь, война с остывающим организмом, бессилием и слабостью.
— Ты псих, — прошипел я Игорю, высыпая рыбу в ведро, суставы не гнулись, язык с трудом ворочался во рту.
— Я знал, что тебе понравится, — он растянул фиолетовые губы в улыбке, — Оля уже забрала первую партию окуньков, уху варит. Давай бегом в дом, пока не окочурились.
— А сеть?
— Позже заберем.
Мы медленно затрусили в сторону хибары, из трубы которой вился успокоительный дымок.
