Операция выбор Ы! | страница 19

Мы не хотим заглядывать в будущее, даже если оно присылает нам на кухню знаки в лице старых друзей, висит перед глазами дымными табачными вензелями, складывается в магические слова из газетной белиберды — слишком страшно, может нарушить покой и выделение желудочных соков. Лучше пройти мимо, отмахнувшись от назойливого шепота в ухо — «ТЫ — следующий!»

«… список кораблей ни кто не прочтет до конца. Кому это нужно — увидеть там свои имена?» — преследовал меня БГ по радио и на МР3 — плеере, но я был глух.

Пора навестить Романова!

… Воздух толчками и пульс на три счета…

Арбенина

А я, брат, боюсь, а ты, брат, не бойся…

БГ

Суббота. 17.00. Саня Квакин появился, как всегда, внезапно, вернувшись из очередной заграницы, розовый, полный впечатлений и красочных историй.

— Как Прага? — поинтересовался я. Он всегда был то в Праге, то в Будапеште, то еще в каком-нибудь месте, куда необходимо ездить людям со стабильными доходами и достаточным количеством свободного времени, для того, чтобы своими рассказами о прагахбудапештаххургадах вызывать в слушателях ощущение бесконечности и разнообразии мира.

— Прага — хорошо! Прага — это гуд! Все подробности — потом. Собирайся, едем прыгать с парашютом.

— С каким парашютом? Уже поздно, — у меня ухнуло сердце. О прыжках мы мечтали года два, геройствовали друг перед другом, рассказывали друзьям, как мы к этому готовы, но реальных шагов по направлению к аэроклубу не предпринимали.

— Я договорился, сегодня инструктаж, завтра прыжок, — продолжал Саня, притаптывая от нетерпения в коридоре.

— У меня денег нет, — нашелся я быстро.

— Я заплачу! — это уже было серьезно. Я сразу поверил, что инструкторы ждут, самолеты заправлены топливом, снаряжение подготовлено и деваться не куда. Летчик в кожаных крагах, галифе и очках времен Первой мировой стоит, опершись на фанерный фюзеляж «Ньюпорта». Я так живо себе это представил, что мочевой пузырь переполнился впечатлениями.

— У меня голова болит, — вспомнил я об обеденной пятиминутной боли, которая прошла легко, без таблетки.

Саня выпучил на меня глаза, как лейтенант подразделения «СМЕРШ!» на дезертира. Я пошел одеваться. «Инструктаж ни чего не значит» — убеждал я себя — «послушаю наставления. Повишу на лямках, подергаю кольцо. Завтра на аэродром не поеду. Ну, вас на фиг!»

Всю дорогу до аэроклуба мы резвились, я тем более, решив, что прыгать не буду. Квакин испытывающее на меня поглядывал, но мое лицо подозрений не вызывало.