— Я вспоминааю, — Вадим действительно вспомнил, — когда-то я ел мармелад в шоколаде. Когда-то, очень давно…
— А вы откуда приехали? — Спросила девушка, разглядывая молодого человека, все с той же своей провинциальной непосредственностью.
— Из Канады, — ответил Вадим. И добавил: — Но я родился здесь, в Туапсе. Только, это было очень давно теперь…
— Ой, как интересно! — Девушка покачала головой. — Правда, из Канады? Вы там долго жили?
— Десять лет. — Ответил Вадим. А про себя подумал: «Начиная с сегодняшнего дня — десять лет».
— Хорошо в Канаде? — Спросила красивая девушка.
Вадим задумался. «Если честно, то не очень. Но где тогда хорошо? В Туапсе?..»
— Нормально. — Сказал он.
— Нормально… — Девушка покачала головой. — Как бы я хотела там побывать…
— А как тебя зовут?
— Света.
— А меня Вадим.
Он замялся.
— А ты… ты сегодня работаешь долго?..
Света внимательно посмотрела на него.
— До шести.
— А сколько сейчас?
Света глянула на часы.
— Сейчас два. Без пяти минут…
— Можно, я за тобой зайду? В шесть часов…
— Можно.
…Расставшись с красивой девушкой Светой, Вадим шел дальше. Он шел, разглядывая улицу и разглядывая дома, но все это теперь меньше интересовало его, чем еще полчаса назад.
Он добрел до знакомого дома на улице Гоголя, на четвертом этаже которого, Вадим помнил, жил тогда — десять лет назад жил Костя Лопушинский.
Он вошел в подъезд, он поднимался по лестнице. Дыхание перехватывало. Ведь, столько лет прошло! Костя, наверное, постарел. У него, наверное, седые волосы и борода — тоже седая. Вадим, наверное, его не узнает.
Остановившись у когда-то знакомой и давно уже забытой двери, Вадим не решался. Он поднял руку, чтобы нажать звонок, но…
Стоп! Бред какой-то. Ведь, все это сон. Сон. И Вадим знает, что это сон. Нет ничего этого в действительности. Ничего нет. Нет девушки Светы, нет этой бутылки кубанского красного вина, нет этой коробки конфет. Даже и этого города — тоже нет. Нет этого подъезда. Этой двери. Этого звонка. Все это нереальные образы, игра воображения. Он лежит сейчас у себя дома, в своей торонтской квартире. Он лежит на диване, и ему снится сон, и все это — только лишь элементы миража, различные детали, из которых сон состоит. Надо проснуться. Надо проснуться. Надо сбросить с себя это странное, это нелепое наваждение…
Вадим уже хотел дернуться, сильно покачать головой, но…
Зато какой чудесный сон! И до чего все реально! Этот, вот, каменный пол, старый, раздавленный кем-то окурок в углу, окно, не очень чистое, обитая кожей дверь… Невозможно было поверить, что все это не существует в реальной действительности. И потом. Где и когда еще он сможет побывать в своем прошлом? В том ярком, цветном мире, который существовал когда, но потом растворился, умер, послужив фундаментом для настоящего — такого серого и такого безрадостно скучного. Мира того нет больше, его нет нигде, он сохранился только в движущихся картинках воспоминаний…
